Учитель для ангела

Не удивительно, что Василисе так нравилось ночевать у бабушки, только тут она могла позволить себе наслаждаться покоем и одиночеством. Собственно, Серафиме Яковлевне тоже нравилось общество внучки, и она не раз предлагала ей переехать в свой дом насовсем, даже купила машину, чтобы та могла добираться до работы без толчеи общественного транспорта. Увы, как бы ни хотелось Василисе поселиться среди сосен, пойти на столь кардинальный шаг она так и не решилась. Причиной столь несвойственной этой своенравной барышне нерешительности был её папа. Василиса слишком хорошо знала о его отношении к тёще, а потому не сомневалась, что переезд к бабушке будет им воспринят как предательство. Вот и приходилось ей метаться между двумя домами, как неприкаянной душе грешницы, чтобы не обижать враждующих родственников.

Обычно Василиса проводила у бабушки выходные и те вечера, когда у неё не было заказов на экспертизу, а в остальные дни оставалась в городе. В итоге, оба претендента на её внимание были в меру довольны, но при этом не прекращали ворчать по поводу претензий противоположной стороны, что надёжно обеспечивало вечерние посиделки дежурной темой для обсуждения. Сегодня была пятница, поэтому Василиса поехала к бабушке. Как ни странно, на этот раз Серафима Яковлевна изменила своим привычкам, её громкий смех был слышен ещё в прихожей, причём со второго этажа. Судя по всему, хозяйка дома была занята гостями, причём какими-то странными, приехавшими в пригород без машины. Василиса поднялась в гостиную, но никаких гостей не обнаружила, она даже не сразу заметила свою бабушку, пока та сама ни подала голос.

– А вот и наша Василёк приехала,– Серафима Яковлевна отодвинула ширму, отгораживавшую ломберный столик, и поманила внучку. – Иди к нам, милая, я тебя познакомлю с моей старой знакомой.

В отличие от остальных, бабушка никогда не использовала вульгарную кошачью кличку при обращении к Василисе, вместо этого в ход шли милые и совсем не обидные прозвища, причём Серафима Яковлевна всё время придумывала новые. Например, все прошлые выходные Василиса была Лисонькой, а вот сегодня стала Васильком. Сама она не особо утруждала себя этими заморочками с разнообразием имён и звала бабушку Бафи. Нет, это имя не имело ничего общего с голливудской истребительницей вампиров, оно просто было сокращённой формой «бабы Фимы». Называть себя бабушкой Серафима Яковлевна запрещала категорически, но на Бафи согласилась с лёгкостью, видимо, ассоциации, которые вызывало это прозвище, были ей близки и приятны.

– Привет, Бафи,– Василиса заглянула за ширму, чмокнула бабушку в щёчку и вежливо улыбнулась её гостье. Это была совсем ещё не старая женщина, стройная, черноволосая, с очень бледной кожей и такими светлыми глазами, что они казались белыми. – А чего это вы отгородились?

– Варенька – очень известный таролог,– представила гостью Серафима Яковлевна,– у неё свои гадальные привычки, ей требуется закрытое пространство, чтобы ни на что не отвлекаться.

Только тут Василиса заметила на краю столика колоду карт таро и скептично хмыкнула. Бабушка постоянно увлекалась разными мистическими и эзотерическими штучками, так что в её доме можно было столкнуться не только с тарологом, но и с провидцами, магами и колдунами всех мастей. Однажды Серафима Яковлевна даже пригласила шамана, приехавшего аж из Эквадора, и устроила в своей гостиной ритуал аяуаски.

– Добрый вечер,– голос у Вареньки оказался на удивление низким и глубоким. Наверное, к обладателю такого голоса клиенты должны были сразу проникаться доверием и без сожаления расставаться со своими деньгами. – Хочешь задать картам какой-нибудь вопрос? – обратилась она к Василисе.

– Не отказывайся,– тут же встряла Серафима Яковлевна,– это редкая удача – встретить такого знающего и проницательного таролога.

– Да я в гадания не верю,– Василиса смущённо улыбнулась, пытаясь смягчить свой отказ,– мне и спросить-то не о чем.

– Это неправда,– в голосе Вареньки не было ни капли осуждения, только чистая констатация факта,– тебя что-то мучает.

– Точно,– закудахтала Серафима Яковлевна, окатывая свою внучку волной сочувствия и тревоги,– в последнее время она сама не своя, совсем издёргалась, даже кричала однажды ночью.

– Просто страшный сон,– Василиса беспечно махнула рукой, но при этом как бы невзначай присела к столику и с любопытством принялась рассматривать бабушкину гостью. Странный контраст, который создавало сочетание иссиня-чёрных волос с белёсыми глазами, завораживал уже сам по себе, но было в Вареньке что-то ещё, что буквально притягивало взгляд, не давая ему оторваться от её лица. Так и не разобравшись в природе этого феномена, Василиса сдалась непонятно откуда взявшемуся иррациональному желанию поделиться своими бедами с этой незнакомой женщиной. – У меня, пожалуй, действительно есть вопрос,– тихо произнесла она,– мне снится один и тот же кошмар, который вызывает тревогу и депрессию, но мне не хотелось бы рассказывать его содержание.

– Этого и не требуется,– легко согласилась Варенька, беря колоду.