Учитель для ангела

Вен облегчённо вздохнул и откинулся в кресле. Это была просто фантастическая удача, что удалось спровадить Василису, и она не столкнулась в его кабинете со своим любовником. Хотя радоваться было, пожалуй, рановато, ведь ничего не помешает ей поделиться с Ро своими похождениями. Оставалось надеяться только на то, что Василиса будет объективна и не свалит вину за их встречу на жертву шантажа. На самом деле, мандражировал Вен напрасно, Ро сейчас меньше всего заботило поведение этого беспринципного экспериментатора, ему не терпелось узнать о результатах своего собственного эксперимента, который по всем расчётам должен был коренным образом изменить их неоднозначные отношения с Василисой.

Теоретически, освободившаяся от своих страхов женщина уже должна была ощутить изменения в своей психике и проникнуться благодарностью к избавителю, а потому Ро предполагал провести весьма приятный вечер, плавно переходящий в бурную ночь. Первые признаки позитивных изменений он заметил буквально сразу, как только Василиса переступила порог мансарды. От её сияющего взгляда Ро словно окатило волной тепла. Как ни странно, вместо радости, это вызвало у экспериментатора лишь подозрения. Он попытался припомнить те моменты их недолгого романа, когда Василиса так на него смотрела, и не смог. Впрочем, особо заморачиваться Ро не стал и лихо списал произошедшие с его любовницей изменения на результат своего гениального психологического эксперимента. Ничего странного в этом не было, ведь, как и все аэры, Ро смотрел на мир Игры с точки зрения игрока. В его представлении произошло следующее: он сделал правильный ход и получил ожидаемый результат.

Естественно, экспериментатору сразу пришла на ум гениальная идея пожертвовать первой частью запланированного приятного вечера в пользу второй. К его искреннему удивлению, реакция Василисы на более чем смелые ласки триумфатора оказалась, мягко говоря, нелогичной. Женщина сначала как будто сжалась, а потом и вовсе отстранилась от своего любовника, при этом выражение радости странным образом сменилось на её лице гримасой брезгливости. Внезапная смена настроения любовницы оказалась для Ро полной неожиданностью, и на пару секунд он слегка завис, но рациональное мышление аэра быстро пришло ему на помощь. Объяснение увиденному могло быть только одно: этот лучезарный взгляд предназначался вовсе не для него.

— Что случилось? — в голосе Ро прозвучали не столько требовательные, сколько тревожные нотки. — Ты мне не рада?

— Только не злись, — принялась оправдываться Василиса, — но я сегодня говорила с Веном. Ты не подумай, что он опять пытался меня захомутать, я сама к нему пришла, чтобы кое-что прояснить. — От внимания Ро не ускользнуло, что Василиса назвала его коллегу настоящим именем, и в его душе сразу зародилось нехорошее предчувствие. — Оказывается, Вран вовсе не пытался меня погубить, — в глазах Василисы снова затеплился прежний лучистый огонёк, — ты зря его обвинял.

— Некоторых психов только могила исправит, — проворчал Ро.

— Так ты всё знал?! — из глаз Василисы напрочь исчез даже намёк на дружелюбие, теперь он сделался холодным и колючим, как утренний иней. — Почему же ты ничего не сказал?

— Вран сам меня попросил, — Ро принялся оправдываться, хотя вроде бы было не за что, — он хотел, чтобы ты о нём забыла.

— Ты всё врёшь, — не раздумывая бросила обвинение Василиса, — он не мог…, — её глаза вдруг наполнились слезами, что, по идее, должно было вызвать жалость у её любовника, но вызвало лишь злость и желание добить бедняжку своими откровениями.

— Вран отдал тебя мне, — безапелляционно заявил он.

— Как это отдал? — голос Василисы сорвался, но тут же в её глазах вспыхнул яростный протест. — Я вам что, неодушевлённый предмет? Эстафетная палочка? А меня кто-нибудь удосужился спросить? — она отпрянула от любовника, словно ей было неприятно находиться рядом. — Проваливай из моего дома, — выпалила Василиса, указывая на дверь. — Я больше не желаю тебя видеть.

Да, не так планировал насквозь прагматичный ратава-корги провести этот вечер, и уж точно не предполагал, что облагодетельствованная им любовница посмеет выгнать его из своего дома. И всё же по сравнению с Василисой его душевное состояние легко можно было бы назвать блаженным покоем. Глупая фраза, брошенная в запале любовником, в один момент разрушила её иллюзии в отношении Врана. Наверное, здравомыслящий человек тут же заметил бы, что делать фатальные выводы на основе нескольких слов нелогично, но Василиса жила не умом, а сердцем, и ей не нужно было опираться на здравомыслие, чтобы разобраться в вопросах, касающихся чувств.