Учитель Дымов

Все начиналось как обычно: они были шапочно знакомы уже года два, а сейчас зацепились языками на презентации и потом, заскучав, отправились сначала в соседний бар, а ближе к ночи – к Андрею на «Коломенскую». Целовались в такси и лифте, трахаться начали едва ли не в прихожей, но закончили все-таки в спальне, на большой кровати, которую Андрей купил еще в кризис девяносто восьмого, спасая деньги с корпоративной карточки.

Потом они лежали в полусумраке, не зная, о чем говорить. Сплетни про знакомых, новости медиаиндустрии или индустрии моды – короче, все темы сегодняшнего вечера – были как-то неуместны. Андрей механически гладил мягкое Зарино плечо и понимал, что вот-вот выключится, как все чаще и чаще выключался на скучных летучках. Нужно было что-то сказать, и он спросил, успела ли Зара уже съездить в отпуск. Она была у мамы в Ростове, а в июне – в Питере, смотрела белые ночи – никогда раньше не видела.

– Белые ночи – это классно, – без всякого выражения сказал Андрей. – «Сижу, читаю без лампады…».

– В смысле? – спросила Зара.

Андрей посмотрел на нее: не, не шутит, в самом деле не поняла – какая лампада, при чем тут?

– Ну, это Пушкин, – сказал Андрей. – Типа вот так: сижу, читаю без лампады, и ясны спящие громады каких-то улиц, и светла Адмиралтейская игла. Здесь, не пуская тьму ночную на голубые небеса, одна заря сменить другую спешит, дав ночи полчаса.

– Круто! – с искренним восторгом сказала Зара. – То есть ты реально всего Пушкина наизусть помнишь?

Андрей смутился: бабушка Женя не только по десять раз прочла с ним всю русскую классику, но и считала, что интеллигентный мальчик должен учить стихи наизусть, чтобы исполнять по первому требованию в присутствии многочисленных гостей. Вступление к «Медному всаднику» Андрей выучил еще лет в восемь и в глубине души считал общим местом, этаким common knowledge, похваляться знанием которого немного стыдно.

– Ну, не всего, конечно, – сказал он, – но кое-что знаю.

– Почитай еще, – попросила Зара, поворачиваясь на бок и целуя Андрея в плечо, – у тебя хорошо получается.

Сев в кровати поудобней, он целиком прочитал «На берегу пустынных волн…», а потом еще пять стихотворений из своего детского набора, про которые был уверен, что помнит без существенных ошибок. Зара слушала восхищенно и просила продолжать. Когда в запасе оставалось одно «Лукоморье», Андрей пошел к дедовскому книжному шкафу, отворил тяжелую дверь и нашел старый трехтомник, к счастью, довольно быстро. Зажег в спальне свет, сел в кресло и, заглядывая в книжку, читал едва ли не час.

После хрестоматийных стихов о море и осени он с опаской прочел: «Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем…» – Зара, с ее порывами пылких ласк, описывалась скорее в первой строфе, – а добравшись до «Я помню чудное мгновенье…», почувствовал себя бессовестным манипулятором. Но Зара умиротворенно кивала в такт первому стихотворению, а на гения чистой красоты только счастливо улыбнулась – наверное, потому, что в самом деле была красива и знала это.

Возможно, лет через десять-пятнадцать Зара, как многие восточные женщины, растолстеет и расплывется, но сейчас, в двадцать пять… густые черные волосы, гладкая смуглая кожа, широкие бедра и неистовый сексуальный темперамент. Андрей любовался ею, поглядывая поверх книги, а в конце концов закрыл Пушкина и вернулся в кровать, где через час они уснули чутким сном, наполненным касаниями, объятиями и поцелуями.

Прощаясь утром, Андрей немного жалел, что и эту ночь придется списать как очередной one night stand, но в обед Зара прислала ему эсэмэску, спросив, что он делает вечером.

Так они начали встречаться, и хотя о том, чтобы съехаться, речь еще не шла, проводили вместе почти каждую ночь. Инициатива всегда принадлежала Заре, и поначалу Андрей недоумевал, пытаясь найти какую-нибудь корыстную причину страстности и напора, так ему непривычных. Но Зара не хотела от любовника ни денег, ни подарков, ни рекламных публикаций, так что месяца через два Андрей, осмелев, спросил, чем же не особо успешный журналист привлек девушку на десять лет моложе. Зара, смеясь, ответила, что той ночью почувствовала себя, как Кэрри Брэдшоу в гостях у героя Михаила Барышникова, а это очень круто. Андрей улыбнулся и кивнул, хотя сравнение со знаменитым танцором его обескуражило: «Секс в большом городе» он не смотрел, поэтому не совсем понял, что Зара имела в виду.

Вот так Андрею и пришлось поверить, что просто он впервые за много лет встретил девушку, которая в него влюбилась. Ну что же, говорил он себе, если о таком рассказывают в книгах и в кино, почему это не может случиться со мной?