Учитель - искуситель

— Спасибо, что подождала, принцесса, — сказал он, когда последний ученик вышел из класса.

— Не называй меня так, — я скрестила руку и посмотрела на доску через его плечо. — Что ты хотел? Я…

— Я знаю, что у тебя сейчас нет занятий, — он подошел ближе, пока не оказался напротив меня перед своим столом. — Я хотел… Миа. Посмотри на меня.

— Я не хочу.

— Я не смогу извиниться перед тобой, если ты не посмотришь на меня.

— Я не хочу на тебя смотреть, — моя нижняя губа задрожала, и я отчаянно пыталась говорить сильно, но это вышло шепотом. — Ты сделал мне больно, Джеймс.

— Ох, принцесса, — теплая рука обхватила мою щеку, и я, наконец, встретилась с ним глазами, потрясенная тем, что его голубые глаза полны стольких эмоций. — Мне очень жаль, Миа. За то, что причинил тебе боль и сказал те резкие вещи, которые я не имел в виду. Тебе не обязательно меня прощать, но мне жаль, что я оттолкнул тебя.

— Зачем ты? — спросила я, прижимаясь ближе. — Ты сказал эти обидные вещи и сказал, что не доверяешь мне. Потом ты дал мне моего мягкого слона, без которого я не могу спать, и сказал, что заботишься обо мне. Меня это сбивает с толку, Джеймс.

Я увидела, как его горло дернулось, и на долю секунды трепетал перед его адамовым яблоком, прежде чем сосредоточиться на самом важном.

— Забота и доверие — две совершенно разные вещи, принцесса, — его глаза метнулись к моим губам. — Я забочусь о тебе. Я доверяю тебе. Но мне нужно время, чтобы подумать… Миа.

— Покажи мне, Джеймс, — я не прислушалась к его предостерегающему голосу и наклонилась ближе. Достаточно близко, чтобы между нами не было расстояния. Я облизнула губы и поднялась на цыпочки: — Покажи мне, что ты заботишься обо мне, папочка.

Его глаза расширились, и я снова потерялась в том, как он выглядел, каким страшным, устрашающим и в то же время прекрасным он казался. — Показать тебе, как, принцесса? — его голос был грубым, и он терзал мою спину, мурашки побежали по всему моему телу, и я выгнулась к нему, прижавшись грудью к его тонкой рубашке.

Мы были так близко, что я могла чувствовать его биение сердца сквозь слои ткани между нами. Я чувствовала, как его теплое дыхание касается моей щеки. И все же мне хотелось большего.

Жаждала этого.

— Поцелуй меня, — я сжала руки вокруг воротника его рубашки и прошептала: — Поцелуй меня, папочка.

Его губы приоткрылись, и мои глаза опустились на них, прежде чем сократить расстояние между нами двумя, прижимая свои губы к его. Между нами вспыхнуло электричество, пронзив нас, когда я вздохнула — наконец, наконец, наконец — пока он стонал. Я придвинулась к нему, и он прижался ближе, моя спина ударилась о край его стола, а его руки прижали меня на месте.

Из моего горла вырвался тихий стон, который он жадно проглотил и поцеловал меня с грубой страстью, которая была одновременно сладкой и пугающей. Я хотела большего. Мои руки легли на его мягкие локоны, а он обвил мою шею, как будто я когда-нибудь оторвусь от его поцелуя.

Джеймс целовал меня. И это было намного лучше, чем все, о чем я мечтала.

ГЛАВА 22

ДЖЕЙМС

Её губы. Бля. Ее губы. Я вздохнул и снова поцеловал ее, и да … вот оно снова. Ее губы имели вкус летнего дождя. Мягкие небольшие ливни сделали терпимым палящее солнце в жаркий майский сезон. Ее губы были мягкими, как мокрая роса, и такими же притягательными, как запах мокрой земли.

Мне хотелось сожрать ее, но все время держать в своих объятиях.

Это сводило с ума.

— Твои губы, — простонал я, кусая ее нижнюю губу, пока не вызвал у нее удовлетворяющий хныканье, сжимая ее мизинцы на своей рубашке. — Мне чертовски нравится твой вкус, принцесса.

Она застонала, когда я прижал ее к столу, снова погружая ее в страстный поцелуй. Мне не терпелось раздвинуть ее и попробовать другие ее губы. Я хмыкнул, прижавшись к ней бедрами, давая ей понять, как сильно она на меня повлияла.

— Джеймс, — хныкала Миа, выгибая спину и сжимая пальцы на моем затылке. Было так хорошо. Я забыл, как это приятно.

Этого было недостаточно. Когда дело касалось ее, этого никогда не было достаточно.

— Я уже прощен? — я промурлыкал, проведя рукой по ее юбке и подняв ее, чтобы прижаться к влажному пятну между ее бедер. — Твоя киска так думает.

— Еще нет. Еще, — потребовала она, задыхаясь, когда я лизнул мягкую кожу ее шеи, слегка укусив. — Я хочу больше.

Я согласился, кивая ей в губы и потирая ее маленький комочек нервов, пока она корчилась в моих руках, сжимая меня и лаская повсюду, и все, что мне хотелось сделать, это сдвинуть ее мокрые трусики в сторону и вонзиться в нее.

— Я отдам тебе все, — пообещал я, глядя в ее каре-зеленые глаза, полуприкрытые похотью. — Я дам тебе все и даже больше, принцесса. Любую чертову вещь, которую ты хочешь.

— Поцелуй меня, — её губы шевелились в хриплом шепоте, и прежде чем я успел повиноваться ее маленькой команде, мы оба услышали шаги за пределами класса.

Тук-тук.

— Мистер Джеймс. Мне нужно поговорить, — это был не студент, которому требовалась помощь с дизайном или пониманием теории цвета. Нет, было хуже.

Декан.