Учитель Истории (СИ)

— Я не брошу. Только проверю кое-что.

— Филипп…

Я быстро нашел то, что искал. Наполовину заваленный узкий боковой проход: один из многих, что уже попадались нам на пути. Он мог превратиться в очередной «шкуродер», мог заканчиваться тупиком, а мог и привести к спасению. В любом случае, выбора нет.

— Ты не оставишь меня, нет? — Яна смотрела испуганно, в глазах ее блестели слезы. — Я не хочу умирать.

— Глупая, кто сказал про умирать? — я вернулся к ней, снова сел рядом. — Если я возьму тебя на руки, ты сможешь потерпеть? Будет больно.

— Потерплю, — ответила она.

— Хорошо. Тогда держи арбалет. И держись сама.

Она оказался совсем легкой. Я аккуратно поднял ее, донес до прохода, согнулся в три погибели, и попытался протиснуться внутрь. Прямо с девушкой на руках. Привет тебе, зарождающийся поясничный остеохондроз. Яна чуть слышно застонала, когда ее раненая нога задела известняковый выступ. Камень здесь, конечно, мягкий, но это камень… Я же, обливаясь потом, медленно продвигался вперед. Шажок за шажком, и каждый следующий давался вдвое труднее предыдущего. Их было немного, этих шажков, десять, может двенадцать — но тот участок прохода казался мне дорогой в ад. Но еще немного потерпеть и… Есть! Путь расширился, появилось пространство над головой… Можно распрямиться! Да, так намного проще. Держись, маленькая, еще совсем чуть-чуть… Прибыли.

— Зря ты думаешь, что я вся такая глупая. Я много читаю, готовлюсь к поступлению в вуз. Хочу на медицинский пойти. Знаешь, сколько мне химичка задает?

— Я не считаю, что ты глупая. Иначе не позвал бы тебя тогда гулять по городу. И от опеки твоей избавился бы несколько иным методом.

— Да? А что же тогда ведешь себя со мной, как с маленькой?

— А ты и есть маленькая.

— Неправда. То есть да, я младше тебя, но это ничего не значит. Я прекрасно знаю, что им нужно от нас. И не надо врать, что это не так. Ты сам говорил. Почему они ушли?

— Думаю, они догадались, что преследуют не Сизова. Слышала их крики в лесу? Мы увели их от засады, возможно, даже спутали их планы. Но рано или поздно они должны были понять, что к чему. А может, их кто-то спугнул.

— Или они поймали Шизика.

— Или так… Но надеюсь, что нет.

— Долго нам тут еще сидеть?

— Пока не рассветет. В темноте опасно появляться снаружи.

— Долго… У меня нога очень сильно болит.

— Понимаю… А рука?

— Рука лучше. Еще на лоб нарывает, но терпимо.

— Давай я к ноге арбалет приложу? Он железный, холодный. Жаль, больше ничего нет.

— Давай арбалет. Но лучше бы воды…

Прежде чем заговорить, мы почти час просидели в полнейшей тишине. В конце прохода обнаружился небольшой зал с низким потолком и несколькими глубокими нишами по бокам. Возможно, раньше здесь также можно было пройти, но сейчас все выходы были засыпаны породой. Поэтому мы разместились в зале, приготовившись, если понадобится, к обороне. Собственно, вся подготовка заключалась лишь в выборе наиболее укрытого извне места. Сидели молча, погасив свет и обратившись в слух. Каждый думал о своем. Я — о Жене и о жене. О чем думала Яна — бог весть. Наверное, о своих родителях. Или о смерти. Или о покинувшем ее любимом.

Но к исходу часа царившая под сводами пещеры гробовая тишина так и не была нарушена, а темнота как была, так и осталась непроницаемой. Едва только стало очевидным, что преследователей можно не опасаться — по крайне мере, прямо сейчас, — я зажег фонарь и, стараясь не шуметь, осмотрел свою спутницу на предмет повреждений. Вся заляпанная глиной, перемазанная известью и кровью из рассеченного лба, Яна выглядела довольно плачевно, если не сказать удручающее. Но куда серьезнее внешнего вида меня беспокоила ее нога. Я не мог понять, перелом это или вывих, но коленка распухла, с трудом помещалась в штанине — пришлось ее разрезать. Каждое прикосновение причиняло Яне ощутимую боль. Боже, как я потащу ее обратно? Все, что удалось сделать — это обработать лоб девочки бактерицидной салфеткой да приложить к ноге металлический приклад арбалета. Никаких лекарств у нас с собой не было, воды и еды — тоже. Из всех вещей подсевший фонарь, складной карманный ножик, два телефона да кожаная книженция с документами на авто. Ну и ключи. И всякий мусор по карманам.

Мда, случись держать тут осаду, долго мы точно не протянем.

— Я хочу пить, — протянула девочка, словно услышав мои мысли. — Здесь есть вода?

— Воды здесь полно, — я потрогал стены: влажные, конденсат оседает. — Только вот как ее добыть…

— Ты сможешь?

— Посмотрим, — я осторожно поднялся. — Посидишь тут минут десять?

— А ты куда? — испугалась Яна. — Не оставляй меня!

— Я поищу воду. Судя по влажности, мы если не под рекой, то на ее уровне. Значит, тут могут быть источники.

— Ну…

— Или другой вариант: мы можем слизывать влагу со стен, пока не утолим жажду. Мел, кстати, для костей полезен.

— Ладно, иди… Возьми только мой пистолет. Мало ли что…

— Черт, я и забыл уже про него! Нафига тогда тащили с собой эту бандуру с тетивой…

— Я вообще не понимаю, — саркастически заметила Яна. — Как у тебя хватило мозгов ее купить. Ну, ты идешь, или еще поболтаем?

— Иду, иду…