Учитель моей дочери (СИ)

Меня немного раздражают слова этой крашеной, уже не молодой блондинки с вычурно яркой помадой на губах. Народ пока не привык, что дома тоже можно работать и неплохо зарабатывать. А если не ходишь в офис или на завод каждый день, то тебе автоматом, особенно от старшего поколения, летит в спину что-то презрительное, типа: “она даже не работает, сидит дома”.

— Завтра первые и шестые классы едут на экскурсию в “Экспериментариум”.

В рабочее время, естественно. Программа мероприятия очень интересная, детки будут полностью погружены в опыты, благодаря экскурсоводам, опять же. В прошлом году первоклассникам и деткам постарше поездка очень понравилось. Всем: и мальчикам, и девочкам. Все были в восторге, — машет руками, захлебываясь эмоциями, Елена Константиновна(если верить тому, что написано у неё на бейджике) .

А я злюсь, потому что всё ещё торчу в холле, и мимо меня проходит тот, кого зареклась никогда больше не видеть. Он здоровается с завучем, а мне дарит пронзительный взгляд с лёгкой усмешкой.

Стараюсь не выдавать себя и дышать ровнее. Сжав челюсти, стою, пялясь на бейдж завуча, не в силах не реагировать.

— Так вот, организовано всё чётко и понятно. Замечательный гид Юлия Вадимовна создаёт чудесную атмосферу, и даже если в пути нам не повезет встать в пробку, дети с пользой проведут время. Автобус комфортный, чистый. Но нам нужны в помощь несколько родителей. И так как вы у нас неработающая и не находитесь в декретном отпуске по уходу за младшим ребёнком...

— Я работаю.

— Да, да. Ну, в общем, мы выбрали вас, Ирину Сергеевну из родительского комитета первого Б и Викторию Павловну из шестого А.

Я понятия не имею, кто это. Стараюсь сконцентрироваться, но на самом деле меня ничего не волнует, кроме учителя. Спиной чувствую его взгляд и даже слышу голос. От хрипотцы и мужественности его тембра по позвоночнику ползут мурашки. Ну почему я так сильно реагирую? У него наверняка полно дел со своей пышногрудой коллегой. Пусть уходит наверх. Что он вообще забыл в холле после звонка? Вечно ему нейм"eтся и надо бегать туда-сюда, когда я привожу на уроки ребёнка. И плевать, что здесь выдают ключи от классов под подпись. Мог набрать целую кучу заранее.

— В общем, завтра к восьми я жду вас здесь, — всё никак не уймется завуч. — В прошлый раз всё это запомнилось улыбками и смехом детей. Дорога домой прошла в тишине, потому что они в “Экспериментариуме” успели так сильно набегаться и даже покричать в свободное время, что половина просто вырубилась и уснула.

Кивнув и улыбнувшись, разворачиваюсь и спешу к выходу. Мне не нужны неприятности и мужики, флиртующие с коллегами. И те, что заглядываются на мамочек, тоже не нужны. Но я зачем-то согласилась сопровождать деток на экскурсию. Вот же сумасшедшая.

На следующее утро мы с Маргариткой опаздываем. Прокопавшись, прибегаем к автобусу последними. Большой красный “икарус” уже под завязку забит детьми, я взбираюсь по ступенькам и замираю в поисках свободного места.

Дочка тут же бросает мою руку и спешит плюхнуться рядом с подружкой. А я из-за обилия лиц никак не могу понять, куда же мне сесть.

— Простите, мы для вас место не заняли, — виновато пожимают плечами две другие мамочки, от первого и шестого классов.

В принципе не расстраиваюсь. Не то, чтобы я очень хотела всю дорогу обсуждать прописи и тетрадки. Я вообще предпочла бы ехать в одиночестве.

Осматриваю салон. С правой стороны сидят учителя физкультуры и, кажется, информатики. С левой — гид и завуч.

Ползу взглядом дальше, и кровь бурно приливает к щекам, когда я понимаю, что лишь одно место свободно. В самом конце и оно рядом… Рядом с ним.

Опустив голову и копаясь в телефоне, на последней паре сидений, у прохода, сидит тот самый учитель, от которого у меня вот уже какую неделю подряд мозги набекрень.

Хочется заплакать и порадоваться одновременно. Ну это же безумие какое-то. Ну как такое вообще могло случиться? Наверное, он видел, что завуч Елена «как её там» со мной беседовала и нарочно оставил место для меня. А может, это просто очень странное совпадение. Я не знаю.

Выбора у меня нет. На ногах, не гнущихся в коленях, хватаясь за сиденья, чтобы не упасть в уже движущемся автобусе, я пробираюсь сквозь салон.

— Здравствуйте, — произносит он и встаёт, пропуская меня к окну.

Это так странно. С одной стороны, я злюсь и ревную его, абсолютно постороннего мужика, к коллеге, не зная ничего об их отношениях, а с другой — жадно вдыхаю его пьянящий запах. Хочу, хочу ещё.

И он опять на меня смотрит. Живо, ярко, эротично. Учитель опускается на соседнее сиденье. И мне неожиданно остро приятна его близость. Сто лет не испытывала подобного. Я еду в автобусе, но ничего не замечаю, кроме него. И эта поездка в нашей с ним тишине наполнена каким-то долгожданным болезненным наслаждением. Как в юности, когда каждое движение, поворот головы и слово имеют колоссальное значение.

Мы, наверное, могли бы поговорить. И что-то узнать друг о друге. Но я не могу управлять своим телом рядом с ним. Эта химия настолько сильна, что в ушах жужжат мошки, а в глазах пляшут искорки.