Учителя эпохи сталинизма

На текучесть кадров в Советском Союзе жаловались повсюду. В Донбассе учителей охватили «дезертирские настроения»: «Каждую осень одновременно с миграцией птиц начинается сильнейшая миграция учителей». На Средней Волге «плохое материальное положение» вынудило каждого третьего учителя оставить работу. Два молодых учителя, Миронов и Хазов, в письме к Сталину сообщают о своих коллегах в Башкирии, в основном, молодых педагогов, «бегущих с работы». Чиновники Северного края предупреждают: «Наблюдается массовая подача заявлений об уходе с учительской работы… если положение не улучшится, то есть опасение, что наши школы будут пустовать». В деревне под Архангельском начальная школа закрылась после «бегства» единственного учителя Казенцева. Некоторые ученики перешли в школы соседних деревень, а десяти детям пришлось оставить учебу^{271}.

Судя по вышеприведенным примерам, текучесть сильно мешала распространению образования. По планам, она не должна была превышать 5%, нов начале 1931 г. более 15% учителей «массово дезертировали» с места работы. В Сибири текучесть в 10% вызвала серьезные опасения: «От летунства страдает вся наша работа, как школьная, так и общественная». В некоторых местах текучесть была еще выше: 33% в Инзенском районе близ Пензы, 42% в Корсуньском районе на Средней Волге, 45% к востоку от Ленинграда, 60% в городе Дмитриевске и невообразимые 88% в Иолатанском районе Туркменистана. В 1936 г. Бубнов заявил, что почти треть учителей в Причерноморье и на Кавказе увольняются с работы: «Только вообразите: тридцать процентов и больше»^{272}.

Высокая текучесть усиливала неразбериху, вызванную расширением числа школ. В начальном образовании почти одна пятая «новых» учителей на самом деле заполняла вакансии, одна треть заменяла учителей, перешедших в среднюю школу, а остальные заняли свои места в связи с ростом числа учеников. Даже при общем увеличении числа учителей, приблизительно четверть сельских начальных школ и три четверти средних сельских школ были не полностью укомплектованы. На Урале в октябре 1930 г., через месяц после заявленного отделом образования намерения заполнить все штаты, не хватало 2 тыс. учителей. В Куйбышевской области нехватка 2 тыс. учителей означала, что в каждой школе остается одна вакансия. В 1937 г. в школах Российской Федерации не хватало 21 тыс. учителей. Это составляет всего 5% от числа работающих учителей, но целых две трети от роста их числа в 1936-1937 гг. Для обеспечения распространения образования власти постоянно набирали новых работников. В Западной Сибири областной отдел образования раздраженно отвечал на просьбы местных организаций о новых учителях: «В настоящий момент вам следует обеспечить учебный процесс с имеющимися учителями, дать учителям максимальную нагрузку и правильно использовать все ресурсы. Это единственно возможное решение». Не довольный таким ответом, один районный отдел образования попросил самого Бубнова прислать учителей. В конце 1939 г. чиновники Западной Сибири жаловались, что в результате «высокой текучести» некоторые районы покидают по тридцать учителей одновременно^{273}.

Куда уходили все эти люди? Многие находили более привлекательное место работы. В Бердске, где, согласно опросу, больше трети учителей хотели при первой возможности уйти из школы, большинство стремились найти работу «непосредственно на производстве»:

«Часть из них объясняет это тем, что труд слесаря, техника, инженера интереснее, а часть откровенно сознается в заманчивости “настоящего” рабочего положения, лучших видов на материальное положение и более широких возможностей на продвижение вперед — к “более благополучному существованию”»^{274}.