Удача близнецов

Студент послушно подергал, и колокол зазвонил, конечно, не так размеренно и громко, как прежде, но все-таки зазвонил. Кавалли и священник спустились вниз, и паладин сказал:

– Вот так и звоните, главное – не останавливайтесь. Мы постараемся управиться побыстрее, но нам всё равно нужно не меньше двух часов.

– Да я готов хоть полдня звонить, лишь бы это безумие прекратилось, а то ведь жуть как страшно, – вздохнул студент. – Боги вам в помощь. Сеньор посвященный, а дайте-ка мне молитвенник, хуже точно не будет.

Лорано принес ему с аналоя потрепанный молитвенник, и студент, продолжая дергать веревку, монотонно забубнил из книги, зачитывая все подряд.

На площади колокольный звон оказал самое благотворное влияние: все поселяне спали вповалку, храпя так, что аж помост трясся.

В траттории никого не было, но и никакой еды не было тоже. Священник полез в погреб, Луиджина – в кладовую, а Кавалли принялся растапливать печь и таскать воду из колодца на заднем дворе.

Вернулась Луиджина с большой корзиной:

– В кладовке даже хлеба нет. Мука, масло, сахар, горшочек с остатками меда чудом уцелел, мешочек орехов, мешочек изюма… рис и немного овощей.

– В погребе пусто, зато я в курятник заглянул, яиц насобирал и хоть курам зерна насыпал. Сейчас еще корову пойду подою, если она, конечно, подпустит… – священник поставил плошку с яйцами на стол, взял подойник и ушел.

– Ума не приложу, что можно приготовить, – вздохнул паладин. – Я-то ведь только походную еду варить умею, остальное как-то раньше не требовалось…

– Я тоже невеликий мастер в этом деле, – Луиджина надела фартук, повязала платком волосы и принялась мыть руки. – Но помню, как матушка пекла крумери и вафли. Я ей помогала сковородки ворочать и сама немного научилась… Вроде бы у нас всё для этого есть. Фейри ведь любят сладкое?

– Конечно. И молоко. Думаю, его просто можно вскипятить с медом, – Кавалли оглядел набор продуктов и задумался. – И вот еще ризотто приготовить можно. Наверное, от походной каши не очень отличается, только овощи добавлять надо…Главное – соли не класть, как мы для себя привыкли, самую малость только.

Вернулся посвященный Лорано, и Луиджина засадила его взбивать тесто для вафель, сама стала дробить скалкой орехи для печенья. Кавалли насыпал в котелок риса, быстро нарезал и обжарил овощи и добавил их в рис. Попробовал:

– Надеюсь, фейри не станет привередничать…

Он достал из-под разделочного стола тяжелую рифленую сковородку с крышкой для вафель и сунул ее в печь.

– Что теперь?

– Надо тесто замесить для крумери, его нужно долго вымешивать, – Луиджина насыпала на чистый стол муки, вбила несколько яиц и положила мед и сливочное масло. – Вот берете и всё это стараетесь превратить в тесто. А я сейчас попробую, как у нас с вафлями получится… Посвященный Лорано, вы бы не могли поискать где-нибудь варенья к вафлям? Вдруг у кого-то хоть немного осталось. А то весь мед в тесто ушел.

Священник отдал ей миску с готовым тестом для вафель и ушел на поиски варенья. Андреа принялся месить тесто. Делал он это впервые в жизни, о чем и сказал Луиджине.

– Да неужто и не видели никогда? – спросила она, вынимая длинной ручкой-чапельником раскаленную вафельницу и наливая на нее ложку теста, затем быстро накрывая тяжелой крышкой. Пошел ароматный дымок.

Кавалли, неумело разминая рассыпающуюся смесь и стараясь ее сгрести в одну кучу, признался:

– И не видел. Меня в Корпусе только походную еду готовить научили – каши, супы и уху на костре в котелке варить, мясо, дичь и рыбу запечь или пожарить, овощное рагу сделать. Большего ведь странствующему паладину и не нужно.

Луиджина подняла крышку вафельницы, поддела ножом вафлю и скинула ее на блюдо, засунула вафельницу опять в печку. Отломила кусок вафли, попробовала и скривилась. Добавила в тесто немного муки и сахара, и застучала взбивалкой:

– Разве ваша матушка никогда не… – она замолкла, вдруг подумав, что Кавалли, может, подкидыш или сирота, и ее слова могут ему показаться невежливыми. – Простите.

– Да не за что, – паладин наконец сгреб тесто в одну кучу и оно у него даже стало походить на тесто, а не на кучку муки с какими-то комьями, хотя по-прежнему липло к рукам. – Я не подкидыш и не сирота, если вы об этом. Я баронский бастард. Отец достойно содержал меня и матушку, пока она не вышла замуж, а потом забрал меня к себе и воспитывал наравне с законным сыном. Так что я никогда не видел, как на кухне работают.

Луиджина плеснула на вафельницу новую порцию теста, сказала:

– Вам повезло. Немногие аристократы так заботятся о своих внебрачных детях.

– В Плайясоль так принято – не давать бастардам своего имени, но воспитать достойно, и их матерей содержать, если они незамужние, – пожал плечами паладин. – Мы народ горячий, так что дети на стороне у многих знатных сеньоров случаются и по старому обычаю всем бастардам одна судьба – в паладины или инквизиторки. Если, конечно, у аристократа есть другие дети. Если нет – то можно и на наследование рассчитывать.

Молодая женщина вздохнула, отломила кусочек вафли: