Удача близнецов

– Весьма рад вас видеть, сеньорита, сеньор… А это моя экономка, Кармилла. Вы не обращайте внимания на ее странности, так-то она женщина хорошая и добрая. Просто немножко… хм… тронутая. В детстве ее фейри утаскали в Фейриё, вот с тех пор она слегка не в себе.

– В себе, не в себе, а вся своя как есть, – сказала на это Кармилла, крутанулась на босых пятках, звеня браслетами, и ее складчатая юбка разлетелась колоколом. – Милости просим, юные стражи Границ и Пределов!

И с этими словами она скрылась в доме. Роблес, словно извиняясь за ее странное поведение, развел руками.

Бласко спешился, подал руку Жиенне, потом привязал лошадей к указанной яблоне. После чего близнецы вошли в дом следом за хозяином, как здесь и было принято.

В доме, вопреки их ожиданиям, вовсе не было ни беспорядка, ни запустения. В гостиной, через которую их провели, мебель была накрыта рогожными чехлами, но при этом на полу не было пыли. Столовой явно не пользовались – стулья были подняты на стол ножками кверху, но пыли опять же не было. Да и кухня выглядела чистой и опрятной. Кармилла сдернула с подоконника толстую пеструю скатерть и одним движением расстелила ее на столе у окна. Пританцовывая, схватила ухват и принялась вынимать из печи один за другим горшки и сковородки, выставляя их наверх печки.

– Вы уж простите, у нас тут всё просто, слуг-то нет, – смущаясь и краснея, словно юноша, сказал Роблес, глядя на Жиенну. Сам он стянул фартук и рабочую маску, бросил на сундук в углу. – Вот умывальник, вот полотенце… Мойте руки да и садитесь. Кармиллина стряпня, как по мне, очень неплоха.

Умывальник был простым – прикрепленный к стене бачок с краном-клапаном, и тазик на скамеечке, но рядом с тазиком лежал кусок душистого мыла, а на крючке висело чистое полотенце. Моя руки, Жиенна задумалась о том, как же Кармилле удается поддерживать в этом старом доме чистоту и порядок. Неужели целыми днями только этим и занимается? Мэтр Роблес не производил впечатления аккуратного человека, совсем наоборот. Это явно был ученый из той породы, что непременно нуждается в няньке, иначе зарастет грязью по самые уши и будет вечно ходить голодным и оборванным.

Когда хозяин и гости уселись, Кармилла схватила с полки четыре тарелки и через плечо бросила на стол. Бласко даже руку было вскинул – поставить щит, чтоб не получить тарелкой в лицо. Но простые глиняные тарелки шлепнулись на столешницу точнехонько перед каждым из сидящих, и одна – перед пустым стулом. Таким же манером Кармилла «сервировала» суповые миски, оловянные ложки с вилками и чашки. Бласко руку опустил, но наконец догадался включить мистическое зрение и увидел, что вся кухня затянута паутиной тонких голубоватых линий силы, и Кармилла то и дело к ним прикасается. Стало понятно и то, как она поддерживает чистоту: ведьма дернула одну ниточку силы, из угла выковыляла швабра с мокрой тряпкой и принялась шустро затирать натоптанные башмаками мэтра Роблеса следы какой-то копоти или пыли.

После мисок и тарелок с приборами посреди стола шлепнулась большая круглая доска, на которую Кармилла ухватом поставила широкий низкий горшок с крышкой. Подняла крышку и большим половником разлила по мискам густую баранью похлебку с бобами, сельдереем, луком, морковкой и брюквой. Опустевший горшок она бросила через плечо, и он по нити силы скользнул прямо в большое корыто со щелоком, где за него взялась щетка из свиной щетины. Место горшка на доске заняла стопка румяных ячменных лепешек. Кармилла села за стол. Мэтр Роблес разломил лепешку:

– Ну, вкусим, что боги послали и Кармилла сготовила!

И впился в лепешку с явным удовольствием. Бласко откусил – лепешка оказалась удивительно мягкой и пышной для простой ячменной. Жиенна шепнула ему тихонько:

– Не без магии приготовлено.

Бласко кивнул. Впрочем, какая разница, как приготовлена еда на частной кухне. Это в городах гильдия заведений общественного питания запрещает применять магию при готовке (во избежание нечестной конкуренции и злоупотреблений), а у себя дома, на собственной кухне – да на здоровье. Матушка близнецов и сама приколдовывала, когда на нее находило желание повозиться на кухне и порадовать семью чем-нибудь этаким (так-то в доме Гарсиа была своя кухарка, конечно же).

Кармилла пристально смотрела на близнецов, но молчала, только улыбалась уголками губ. Жиенна под ее взглядом чувствовала себя неуютно – казалось, что ведьма видит ее насквозь. Инквизиторка подумала, что идея навестить Роблеса была не такой уж и хорошей – ведь если ведьма Кармилла сообразит, что они с Бласко маги, она же может разболтать об этом всем в округе… Остается только надеяться, что мало кто захочет общаться с «чокнутой ведьмой» и слушать, что она там несет.

Похлебка оказалась очень вкусной, вкуснее всего, что близнецы до сих пор ели в Салабрии. Мэтр Роблес опустошил тарелку первым, отодвинул ее и сказал:

– Благодарю, Кармилла. Как всегда – выше всяких похвал!

– Немудреное дело варево заварить, мудреное потом его расхлебать, – невпопад ответила пословицей ведьма, и звонко рассмеялась.