Удача Фаусти

Джок со своими людьми завернул за угол. Он тоже не хотел рисковать. Он всегда был профессионалом, молодой парень, который к девятнадцати годам, вероятно, достигнет миллиона. У него не было мускулов, но люди, составлявшие его свиту, были мускулами в чистом виде.

Мы пожали друг другу руки, а затем вернулись в отель, чтобы заняться делами. Итальянцы последовали за ним, но держались на расстоянии. Джок и его люди вспотели, нервничая из-за того, что за ними следили. Один из них потирал место над сердцем — визитной карточкой Фаусти было похищение сердца из груди человека, пока оно ещё билось. Вероятно, ему это показалось.

Джок дважды пересчитал мои деньги и сказал мне, что человек, у которого я выиграл машину, не вычел деньги за разбитое стекло. Он был первоначальным владельцем и хотел вернуть только машину. После того, как я использовал её во время гонки, я продал её ему обратно.

Пересчитав деньги сам, я оставил на столе несколько стодолларовых купюр, чтобы владелец машины устранил поломку. Он боялся самого имени. Но я был честен, и за то, что я испортил, я всегда платил. Уладив дела, Джок и его люди ушли. Мы с итальянцами, как обычно, посмотрели друг другу в глаза, а затем они направились к двери.

Мне не потребовалось много времени, чтобы найти два подходящих костюма — один чёрный для вечеринки родителей Скарлетт и один менее формальный для сегодняшнего вечера. Я купил Скарлетт дюжину прекрасных красных роз и попросил администратора отеля доставить их в наш номер.

Митч развалился на диване и смотрел телевизор, когда я вернулся. Вайолет сидела рядом с ним, положив ногу на стол, и красила ногти на ногах.

— Доставили розы, — произнёс он, кивнув подбородком в сторону спальни.

— Скарлетт они понравились! — сказала Вайолет, засовывая кисточку обратно в баночку с лаком. Она встретилась со мной взглядом. — У тебя болит сердце?

Я сощурился, а Митч расплылся в улыбке.

— У него нет проблем с сердцем, — ответил за меня Митч. — Но у него действительно есть заноза в заднице по имени Кастелланос.

Вайолет толкнула Митча локтем, и он рассмеялся.

— Просто предупреждаю тебя, — практически пропела она. — Я говорила ей не брать именно это платье, но Красавица Мэгги одобрила, так что…

— Красавица Мэгги знает, что вы со Скарлетт здесь, — сказал я.

— Ес… я имею в виду, да. Мы могли упомянуть при ней об этом.

Идти вперёд и сводить Брандо с ума, чёрт возьми, — вероятно, таков был её совет. Я покачал головой, направляясь в спальню. В воздухе витал запах засахаренной розы и чего-то ещё. Я вдохнул поглубже. Дыня. Воздух был насыщен пьянящими ароматами и влажностью. Я постоял там мгновение, уставившись на дверь, как тупой ублюдок, такой же тупой, как официант мороженого в тот момент. Единственной мыслью в моей голове было то, что я должен быть там, где она, в душе, отмывать её дочиста своим языком.

Впервые в жизни я понял, что чувствуют возбуждённые мальчики-подростки, когда смотрят на женщину не из своей лиги. Я никогда не чувствовал этого раньше. У меня никогда не перехватывало дыхание в присутствии женщины. У меня никогда не перехватывало дыхание, даже когда я трахал женщину. Всё, что я когда-либо чувствовал, — это разрядку, использование одного тела другим для удовлетворения плотских потребностей.

Скарлетт могла заставить меня затаить дыхание, когда она входила в комнату. Когда мы целовались, это было похоже на прикосновение к небесам, самое интимное, что я когда-либо делал. Она заставила меня почувствовать всё. Я чертовски ненавидел и обожал это. Это сводило меня с ума.

Она сводит меня с ума.

Она была единственным человеком на этой земле, который мог сделать это, который когда-либо был способен проскользнуть под мою кожу и поразить меня в кровоток, идущий прямо к сердцу.

Митч обхватил меня за плечо, сжимая.

— Мы уходим отсюда, братан. У тебя всё готово?

— Да, — ответил я. — У меня всё в порядке.

Митч покачал головой, улыбнулся и позвал Вайолет за собой.

— Не говори, что я тебя не предупреждала! — крикнула она, смеясь, выходя за дверь.

Вместо того, чтобы ждать, пока Скарлетт закончит, я решил воспользоваться второй ванной и быстро принять душ. Горячая вода только усилила моё отчаянное желание обладать ею. Мысль о её тёплой и влажной коже творила безумные вещи с моим грёбаным разумом. Я представлял, как мой язык пробирается по её бедру, следуя за жирной каплей воды, прямо к её сладкому местечку, как нежные звуки, которые она издаёт, доносятся до моего члена, словно удар молнии в кровь.

— Чёрт бы меня побрал, — простонал я, выходя и обматывая белое полотенце вокруг талии. Потребность быть рядом с ней превосходила всё, что я когда-либо знал. Кроме самого необходимого, мне ничего не было нужно. Всё изменилось в тот момент, когда я увидел, как она танцует в танцевальной студии своих родителей. В долю секунды я захотел её. Секунду спустя желание превратилось в потребность — такую же насущную, как моё сердце.

— Вайолет? — Я услышал, как Скарлетт позвала.