Удача гения. От обслуги до пророка: как изобрели высокое искусство

➳ Личное мнение. Когда читаешь книгу, все кажется понятным. Дизайнер сделал обложку и формат приятными и желанными, верстальщик расположил текст и иллюстрации так, чтобы их было удобнее изучать. В запасниках музея, где хранится множество картин, такого ощущения не будет.

Но это в запасниках. В экспозицию крупного музея попадает малый процент работ. И их отбор – результат выставочной политики. Зритель, избалованный Интернетом, ценит разнообразие, поэтому ему покажут лучшее и немонотонное. У такого выбора нет минусов, однако он не единственно возможный. Так, выставка однотипных, почти одинаковых портретов, например, рассказала бы о времени и людях ничуть не хуже, а то и лучше выставки шедевров. Такие картины наглядно показывают, чего желала публика. В этом плане мой любимый зал Третьяковской галереи – зал с работами Боровиковского. Изображенные им девушки выглядят одинаково не только потому, что они одеты по одной моде. Одинаковы композиционная и цветовая схемы, у них похожий взгляд. Этот трафарет Боровиковский слямзил у современных ему европейских художников сентиментализма. В этом плане интересно сравнить его с Валентином Серовым, который мучил заказчиков десятками сеансов позирования именно для того, чтобы избежать шаблонных решений. С помощью натуры он искал живописную формулу для каждого характера. Значит ли это, что Боровиковский – скучный художник? На взгляд знатоков живописи XX века – да. По сравнению с Серовым особенно. Для XVIII века – нет. Тогда другого искусства не было.

Иногда, экспонируя не самые выдающиеся произведения, кураторы называют выставку так, как будто собираются эти экспонаты продавать. В любую выставку вложены колоссальные материальные и временные ресурсы. Обязательно ли разделять некритичное отношение к любым картинам прошлого? Допустим, что заурядность, блеклость и халтура – это не научные понятия. Но восторг тоже не научен. ◆

Возможно, в истории искусств будущего будут подробнее изучать «живописную пропаганду», «красивые изображения», разрабатывая язык описания каждого из этих явлений. То есть, чуть больше уважая социальную природу живописи.

Множество произведений старины не дошли до нас просто потому, что их не хранили. Выбирая среди того, что сохранилось, мы обращаем больше внимания на признанных гениев, выбираем анекдоты или отдельные события из их жизни и на основании этого выводим правила искусства. По сути, мы говорим о чемпионах и интересных историях из их жизни. Это понятно, такой запрос формируется рынком. Зачем читателю проигравшие? Однако если мы хотим лучше понять историю, нам необходимы следующие тома: «История халтуры», «Шаблонные решения XVI века», «Средние художники». Отдельно изумит уважаемую публику то, что средние художники не лучше, но и не сильно хуже талантливых.

Ars brevis