Удачная охота

Пепельноволосая красавица прекрасно уловила моё недоумение и решила разрешить его. На её предложение продолжить наш разговор на свежем воздухе я согласился без возражений, тем более что в трактире стало несколько неуютно под перекрестием косых взглядов завсегдатаев заведения.

— На этот раз я не шучу и не играю, — не спеша начала развивать свою мысль Алисия. Мы уже успели окунуться в поток народа на улицах и теперь шли, неспешно раздвигая людское нагромождение. Столица Веронской империи Ариниссандра отмечала очередной свой праздник, привлекая красотами и зрелищами людей всех возрастов, сословий и достатка.

Воинственный облик альты в немалой степени способствовал тому, что людское море раздавалось перед нами без серьёзных усилий с нашей стороны. Дама смотрелась в высшей степени эффектно: в высоких сапогах, обтягивающих кожаных штанах чёрного цвета и такой же кожаной куртке, высокий стоячий воротник которой служил визитной карточкой этих созданий. При парных мечах за спиной и гроздью метательных ножей по всему протяжению пояса; при небольших метательных бумерангах, расположившихся на перекрестии кожаных ремней от плеча и до пояса. Образ воительницы завершала внушительного вида стальная цепочка, обнимающая талию в несколько охватов, — в ней не было и намёка на простое украшательство, на что недвусмысленно указывал венчающий цепь трёхгранный клин.

Отдельной частью костюма была широкая пряжка пояса, являющая собой подлинное произведение искусства: ажурные линии дорого металла с вкраплениями алмазов образовывали фантастический цветок, в центре которого как раз и был закреплён ударный клин боевой цепи. Всё было реализовано настолько органично, что клин только дополнял гармоничную конструкцию пряжки.

В принципе, такой костюм я уже видел ранее у Виктории, отличия были лишь в нюансах. Так, куртка и штаны были увиты совсем другим узором, нежели у моей возлюбленной, и если у Виктории узор казался мне продолжением того хищного дракона на кольчуге, то у Алисии в нём было что-то от цветов и трав. Также серебро шитья очень эффектно сливалось с пепельными волосами девушки, и создавалось впечатление, что всю её окутывает серебряная паутинка.

— Тебе это покажется ненормальным, но альты живут, словно одной семьёй. Я не говорю, конечно, что у нас распространена общность мужей, но если жена попросит свою сестру-альту на время позаботиться о своём мужчине, то ей никто не откажет. Причём, заботиться у нас принято так, как если бы рядом с ним находилась его суженая. Другое дело, если муж и жена вместе, — тогда никто не станет пытаться влезть между ними. 

 — Это о том, в спальне? — совершенно невинно похлопала глазками девушка. — Думаю, она меня поблагодарит, а перед тобой извинится за то, что сама не имела возможности тебя обогреть и успокоить. И в тех, и в тех эмоциях она будет весьма несдержанна.

Во время рассказа настроение девушки с игривого сменилось на грустное. Несмотря на то, что я был занят перевариванием свалившейся на меня совершенно неожиданной информации, изменение настроения спутницы не ускользнуло от моего внимания. — «Мужик я, или как? Она же ночью меня поддержала, так почему бы мне теперь не поддержать её? Пусть немного отвлечётся», — с такой мыслью, будучи преисполнен чувства глубочайшей благодарности и нежности к этому созданию, я приступил к действию.

— Алисия, я дурак. То, что я тут мечусь, пытаясь оправдаться в глазах Виктории и своих собственных, в свете всего сказанного тобой — просто детский лепет. Мне следует благодарить тебя, а не подозревать в чём-то несусветном, — с этими словами я резко повернулся к ней лицом и встал перед женщиной на одно колено. — Ты просто потрясающее создание, Алисия, я восхищён и тронут тобой до глубины души. Позволь извиниться за все мои подозрения и от чистого сердца поблагодарить тебя за всё, что ты для меня сделала.

Мы смотрели друг другу в глаза, поэтому я почувствовал, как настроение девушки снова меняется. Её глаза заблестели, в них плеснулась ответная нежность, а на губах заиграла какая-то беспомощная улыбка. Она была не только тронута, но и ошарашена моим жестом. Я с изумлением наблюдал, как она чудовищным усилием воли заставляет себя сдерживать подступающие слёзы. — «Нет, альты совершенно ненормальные. Ну, нельзя же так глубоко чувствовать! Так они должны будут перегореть за несколько лет и тронуться умом от пережитого. Тоже мне, отвлёк девушку от грустных мыслей! Теперь придётся отвлекать от радостных».

Я резко поднялся на ноги и прижал альту к себе, заставив уткнуться личиком в своё плечо.

«Не надо, не сдерживайся, поплачь. Я же вижу, как тебе сложно сдерживаться, сестричка», — тихо прошептал я ей на ушко. Грудь женщины тут же сотрясли беззвучные рыдания, и она глубже уткнулась в моё плечо.