Удачная охота

— Да делайте, что хотите, мне глубоко плевать. Надеюсь, эта ваша «инстанция» отметит моё служебное рвение и стремление поддерживать готовность пожертвовать собой во имя Императора даже в застенке, куда меня кинули без всякого внятного повода.

— На границе вы тоже такое себе позволяете?

— На границе боевого офицера не кидают к уголовникам, предоставляя специальную камеру, и сами отводят каждое утро на тренировку, не задавая глупых вопросов. А ещё там я всегда понимаю, за что именно сижу в застенке.

— Вы считаете Ваше задержание бессмысленным? Это решать не вам, можете подать жалобу на имя его императорского величества.

— Капитан, вы собираетесь обсуждать со мной целесообразность моего здесь пребывания или спрашивать по существу? Чем быстрее мы начнём допрос, тем быстрее я отсюда выйду. Давайте уже, не томите, — после моих слов мужик хоть и нахмурился, но зато окончательно понял, что спорить с ним я не намерен, и вообще не спешу предъявлять какие-то претензии. — «Неужели он думал, что я тут стану топать ногами и кричать о поруганной дворянской чести? Он так решил из-за моего требования предоставить возможность потренироваться? Дурдом какой-то».

— Хорошо, рад, что вы настроены отвечать на вопросы. Тогда давайте приступим. Имя?

— Вереск эль Дарго.

— Положение?

— Лейтенант гвардии его императорского величества…

После очередной серии формальных вопросов, он, наконец, перешёл к основному.

— Зачем вы убили мага?

— Какого мага?

— Разве вы убили не одного мага?

— Простите, но у меня на границе случались дуэли с каждым вновь прибывшим для несения службы магом, иногда они умирали. Всех я не помню, — я решил, что, раз он начал задавать дурацкие вопросы, получит такие же дурацкие ответы.

— Маг, относительно которого идёт следствие — это Фальтос эр Альянти.

— Дуэль.

— Что дуэль?

— Я был вызван этим магом на дуэль, в ходе которой он был убит. Дуэль велась в чётком соответствии с дуэльным кодексом и неписанными правилами поведения боевых офицеров в отношении боевых магов. Такой возможный исход дуэли маг мог предвидеть, но, по всей видимости, не придал ему значения. Теперь он мёртв.

— По имеющейся у следствия информации вы убили мага, когда он уже не представлял опасности и был вами повержен путём, — сыскарь наклонился к бумагам на столе, — «удара рукоятью меча в область лба с последующей потерей сознания». Я спрашиваю вас, зачем было убивать поверженного бессознательного противника?

— Пункт 13 Дуэльного уложения предписывает: «Победитель вправе требовать принесения ему извинений побеждённым, нанести калечащий либо смертельный удар. Запрещается избивать поверженного противника, оскорблять его и причинять ему чрезмерные физические страдания». Ничего запретного я не совершил, лишь использовав своё право нанесения смертельного удара.

— Вы говорили, что раньше дрались с магами. Всегда ли вы их убивали в случае победы?

— Нет. Всё зависело от степени оскорбления и… моего настроения, — мы мило улыбнулись друг другу на мою невинную шутку. — Кроме того, магов к нам направляют учиться уму-разуму, и кому, как не нам, гвардейцам, их учить? Мёртвый маг ничему уже не научится, поэтому многое ещё зависело от его готовности усваивать науку жизни.

— Тогда какие именно обстоятельства побудили вас именно убить, а не «поучить уму-разуму», как вы выражаетесь?

— Мы не на границе, а маг не мой сослуживец, чтобы я его учил.

— Значит, всех остальных, кроме сослуживцев, вы будете именно убивать?

— Если бы мне не дали возможность тренироваться в Башне, я бы по выходе отсюда убил на дуэли сначала поочерёдно всех надзирателей, которые мне отказали, а затем начальника караула и коменданта Башни. После этого следующее руководство стало бы относиться к боевым офицерам, находящимся к тому же в отпуске, так, как те того и заслужили своей безукоризненной службой. Но руководство вовремя оценило, кто к ним попал, проявило дальновидность и рассудительность. В результате, все живы. Вы поняли мою мысль, капитан?

— Не совсем.

— Если бы маг вёл себя адекватно, достойно своего высокого статуса слуги его императорского величества, и не оскорбил смертельно другого слугу Императора, он был бы жив.

— Значит, дело в смертельном оскорблении? Если вас не затруднит, расскажите подробности.

— Да, капитан, я бы попросил Вас записывать всё, что я говорю дословно. Иначе я протокол не подпишу и припишу внизу о вашей недобросовестности при ведении допроса, — сыскарь чуть не подавился моим замечанием, но быстро взял себя в руки и принялся записывать всё, что я до этого говорил. — «Выходит, чёткость показаний следствию нужна, и моя подпись под ними будет что-то, да значить. Не лично ли Император будет просматривать документы? Нужно всё чётко до него донести».

Закончив записывать, мужик откинулся на спинку своего кресла и перевёл дух.

— Зачем тебе это, лейтенант? — не выдержал он.