Удачный брак

Я набрала номер и прослушала сообщение: «Номер, который вы набираете, сейчас не в сети». Такое бывает, если собеседник блокирует ваш номер. Я это точно знала, поскольку мы специально искали, что слышат люди, когда их блокируешь, когда решили заблокировать адвоката владельцев «Англерса», трезвонившего нам в любое время дня и ночи. Доказывает ли это, что Ксавье — отец Аманды? Разумеется, нет. Но это подозрительно. Я поискала Ксавье Линча в интернете и тут же получила первые результаты. В США проживало двое людей с таким именем и фамилией. Один — дантист из Эль-Пасо, штат Техас, тридцать один год, второй — девятнадцатилетний второкурсник в Университете Флориды, который вел с полдюжины видеоблогов, играя в различные компьютерные игры. Я отвлеклась, просматривая ссылки, не относящиеся к делу, а потом добавила в поисковый запрос «Сент-Коломб-Фоллс», и он тут же появился — третий Ксавье Линч. Он упоминался в информационном бюллетене Методистской церкви Сент-Коломб-Фоллс годичной давности, где говорилось о благотворительной барахолке. Та самая церковь, о которой писала Аманда в своих дневниках.

Имя Ксавье мелькнуло лишь единожды, в подписи к одной из фотографий. Он стоял рядом с пожилой четой, все держали в руках кормушки для птиц. «Сьюзан и Чарли Дэвидсон и Ксавье Линч устроят пир для птичек благодаря нашей ежегодной ЯРМАРКЕ». Ксавье был очень могучим мужчиной, на несколько сантиметров выше пожилой пары, очень грузным. Широкое лицо, коротко подстриженные седые волосы, очки в массивной оправе. Он казался напряженным, ни следа улыбки.

И что теперь? Когда я работала в прокуратуре, ответ был прост: направить ФБР вытрясти правду из Ксавье Линча. Но теперь в моем распоряжении не было вооруженных профессионалов. Сотрудники нашей фирмы максимум могли штраф оплатить, они не допрашивали подозреваемых в убийстве.

— Доброй ночи!

Я подняла голову. В проеме двери стоял мой помощник Томас, касаясь костяшками пальцев дверного косяка, словно бы уже успел постучать. Он был одет в брюки в облипочку и тенниску в ярко-желтую и оранжевую полоску, которая смотрелась очень дорого. У Томаса были красивые глаза и лукавая улыбка, из-за чего у меня всегда возникало ощущение, что он только что услышал какую-то сплетню, возможно, обо мне. Но в роли помощника он проявил себя замечательно и оказался очень преданным.

— Что такое? — В моем голосе звучало куда больше раздражения, чем я намеревалась.

Он поднял конверт, словно щит.

— Это документы касательно того ордера из Филадельфии. — Томас шагнул ко мне и протянул конверт. — Ты же просила принести его тебе сразу, как доставят.

Ах да, ордер. Но какая теперь разница? Судья знала, что штраф оплачен, но она отказалась отпустить Зака под залог из-за обвинения в убийстве.

— Да. Неоплаченный штраф? — уточнила я.

— Я разношу конверты, но не изучаю содержимое без особых на то причин, — сказал Томас. — Помнишь?

Томас смотрел на меня так, словно я должна знать, что он имеет в виду.

— Нет, я не помню.

— Ладно. Это было до тебя, — сказал он. — Не хочу называть себя героем или что-то в этом роде, но ты слышала про партнера, которого уволили? Это я его изобличил. Он отправил меня забрать бумаги из принтера, а я, как излишне прилежный помощник, решил достать документы, чтобы этот партнер не порезал свои жирные пальцы. Скажем так, внутри оказались совсем не контракты, которые я ожидал увидеть.

— А что же?

— Компрометирующие фото одной из помощниц, которые были сделаны явно без ее ведома.

— Ого, — с отвращением сказала я. Да что такое со всеми?

— Знаешь, думаю, другой партнер спустил бы все на тормозах, но только не Пол. Он маньяк, но по крайней мере, у него есть хоть толика чести.

— Ага, толика, — сухо заметила я, беря конверт.

Я открыла и быстро просмотрела ордер, пока не дошла до последней строчки — штраф и правда выписали за подозрительное поведение.

— Все нормально? — Из его голоса пропал сарказм.

— Не особо.

— Я могу помочь? — искренне спросил он.

— Спасибо, но нет. — Я избегала его взгляда. — Не думаю, что кто-то может помочь.

Здание Бруклинской прокуратуры было новее и выше, чем то, где располагалась прокуратура Манхэттена, хотя в вестибюле пахло точно так же — картон с примесью мочи, — и чем дольше я сидела там на следующее утро, тем сильнее меня пробирало. Может, я просто не отошла после того, как переночевала в кабинете. Я не могла вынести мысль о том, чтобы отправиться домой к Сэму. К счастью, никто в «Янг & Крейн» не переживал, если коллеги оставались на ночь на работе.

Мы договорились на одиннадцать, но тем не менее секретарь сообщила, что Вэнди Уоллес еще не приехала. Было почти без четверти двенадцать. Я сидела там и ждала, глядя на картины маслом, и тут мне пришло в голову, что Вэнди Уоллес согласилась встретиться лишь потому, что не собиралась приходить.