Удачный сезон

Дома она долго изучала свое отражение в зеркале. То распускала, то вновь сплетала красивые каштановые локоны. С самого раннего детства носила она косу, и никогда ей в голову не приходило расстаться с ней или сменить прическу. И везде: в школе, в институте, на работе – все считали ее тем, чем стоит гордиться. Или просто лицемерили?..

– Советская девочка и косички, – говорила когда-то давным-давно, кажется, в другой жизни, ее мать, – это как вишенки и веточка. Вроде бы и без веточки ягода другой не становится, и все-таки, без нее вишню и не нарисуешь. Что выйдет-то? То ли клюква, то ли брусника. Другое дело – с веточкой! Давай заплету.

И в комсомоле Лиду всегда ставили другим девушкам в пример как самую аккуратную, чем она тихо гордилась. А что теперь? Все ее непримерные ровесницы давно замужем, детей воспитывают, а она, комсомолка, спортсменка и уже начавшая отцветать красавица, бродит по вечерним улицам и завидует чужому счастью.

Лида расплакалась. Сильно, до боли, до тошноты и темных пятен в глазах. Впервые за долгие годы. Рядом ведь все равно только не менее несчастное отражение в зеркале. Успокоилась лишь тогда, когда виски вспорола острая вспышка.

Решение пришло само собой. Лида, стиснув зубы, вытащила из ящика стола большие ножницы. Лезвия хищно блеснули в свете лампы, жадно клацнули. Женщина зажмурилась и жалобно пискнула, когда по ее спине скользнула вниз, по-змеиному изогнувшись, отделившаяся от головы коса. Слушая свое частое прерывистое дыхание, Лида так и стояла перед зеркалом, не открывая глаз и вцепившись в повлажневшие колечки ножниц и будто ожидая чего-то. Но все было по-прежнему. Мир не рухнул. И ощущения не изменились. И Лида, наконец, разлепила склеенные подсохшими слезами ресницы. Избегая встречи с зареванным отражением, торопливо опустила взгляд. Свернувшись ребристым калачиком, у ног ее покоилась коса. На одном конце слабо поблескивала заколка. Точно крупная слеза, одиноко покатившаяся по бледной Лидиной щеке. Не смея выбросить на помойку столь неотъемлемую часть себя, женщина поспешно сунула косу в нижний ящик комода.

На следующий день все знакомые: и ученики, и учителя, даже подслеповатая школьная техничка, – восхищались новой прической Лидии Степановны. Даже директор, случайно встреченный в коридоре, подметил изменения, произошедшие в учителе географии, и одобрительно поиграл густыми бровями, чем несколько смутил женщину. Да она за всю свою жизнь не получала столько внимания и комплиментов, сколько за один этот день! Возвращаясь с работы, Лидия на радостях даже решила заглянуть в магазин модной одежды. Благо, сегодня как раз выдали аванс.

Там-то с ней и заговорил темноглазый и басистый, будто дьякон, мужчина, представившийся Игорем Даниловичем. Сначала Лидия сильно смущалась. Может потому, что он был значительно – лет на пятнадцать – старше. А может, потому что был первым мужчиной, знакомящимся с ней вот так запросто, не из-за каких-либо сближающих обстоятельств вроде общей работы, общего подъезда или чего-то вроде. Причем он явно и с большим интересом разглядывал ее.

Говорили они долго. Сначала о каких-то незначительных мелочах: о погоде, городских новостях, недавно прошедших выборах и театральной программе этого сезона (хотя о последней Лидия знала лишь по рассказам учительницы русского языка и литературы, с которой они часто беседовали в учительской за чашечкой чая). Потом Игорь стал рассказывать о себе. О том, что работает хирургом в больнице, о том, как порой приходится тяжело, ведь от него зависят чужие жизни.

– Напряжение нечеловеческое, – с толикой грусти говорил он, устремив темные, глубокие глаза на внимательно слушавшую Лиду. – Бывает, выйду на больничное крыльцо после очередной операции, смотрю на мир вокруг – на небо, деревья, проезжающие мимо машины – и надышаться не могу. Будто не пациента, а самого меня только что с того света вытащили. Сложно объяснить…

Женщина слушала не перебивая, иногда понимающе – хоть понимала и не особо – кивала. Такие люди, как Игорь, всегда вызывали у нее глубочайшее уважение, даже восхищение.

Когда на улице зарыжели полуночники-фонари, Лидия спохватилась о том, что надо бы домой. Неприлично торчать с малознакомым мужчиной в такое время непонятно где. Деловито взглянув на часы и сообщив Игорю, что ей пора, она засобиралась было уходить, но тот вдруг решительно, будто знал полжизни, остановил ее за локоть. Женщина вспыхнула, но руки не отняла. Игорь смотрел пристально и серьезно, так, будто прямо сейчас собирался сделать предложение.

– Лида, – мягко пробасил он, глядя ей в глаза, – я хотел бы вас попросить кое-о-чем…

Женщина молча ждала, чувствуя, как от волнения или даже страха дрожат колени. Прямо как у ее учениц, когда она вызывала их к доске.

– Лида, – снова заговорил хирург. – Да вы не бойтесь, не бойтесь… Я просто хотел… Оставьте мне, пожалуйста, свой номер телефона. Мне очень хочется еще пообщаться со столь очаровательной девушкой.