Удали меня из памяти (СИ)

Очень короткое, ярко-красное платье с открытой спиной, красные лакированные сапоги, ажурные трусики непременно будут в тон, а лифчик тут вообще ни к чему. Перемерив весь ассортимент откровенных нарядов, Алёна остановилась на этом образе. Она утвердительно кивнула своему отражению и окликнула измученную, но не подающую вида, девушку:

— Мы берём!

— Я бы тебе обязательно всё рассказала, — Елизавета канючила и как верная собачка бежала следом за подругой на кассу.

— Ну неужели ты не догадалась куда я пойду в таком виде? Не на первую же брачную ночь собираюсь.

Лиза ахнула, приостановилась и тут же побежала догонять подругу.

— Ты к Рудневу собралась?

— Ну а куда ещё?

— А где ты будешь его искать?

Алёна взяла пакеты, поблагодарила всех, и повернулась к подруге, нетерпеливо пританцовывающей на одном месте.

— А вот тут ты должна мне помочь. Пожалуйста, последний раз.

От важности Лиза напыжилась и картинно сморщила носик:

— Каким это образом?

— Придумаешь что-нибудь. Позвонишь и спросишь где он, сошлёшься на срочный разговор.

— Ыыыы. Ладно!!!

— Спасибо, моя самая лучшая и любимая подруга! — затяжной, звонкий чмок, и та окончательно растаяла.

— Ой, ну всё …

***

Алёна при полном обмундировании слонялась по квартире. Звонки раздавались с периодичностью в пять минут, но текст был одним и тем же — он не берёт трубку. Решимость, подпитывалась нервозностью и набирала обороты, где бы он ни был, сегодня она его найдёт.

— Едет домой от родителей. Телефон был в машине, — возбуждённая Лиза ликовала на том конце трубки.

— В смысле?

— Что?

— Как понять домой? В субботу вечером?

— А что такого?

Девушка пожала плечами, как будто её было видно.

— О чём договорились?

— Встретиться завтра. Я сказала, что есть разговор, но не срочный. Он не настаивал.

— Спасибо тебе! Целую! Обязательно всё расскажу.

Заветная дверь перед глазами. Звонок и ожидание, снова звонок. Минуты тянулись целую вечность. Щелчок замка и парень мечты стоит перед ней в одних шортах, с мокрой головой и капельками влаги на тугой, смуглой груди. Алёна облокотилась на дверной проём, скрестила руки на груди и оставила чуть вперед ногу, обтянутую красной кожей сапога. Так всегда делал он когда приходил неожиданно. Пакет стоял на коврике перед дверью.

— Не пригласишь войти?

Она пришла. Сама. Когда он уже отчаялся надеяться. Когда решил попытаться начать с чистого листа. Вырвал те, что перечерканы вдоль и поперёк без возможности вставить малейшее исправление, и задумал новую историю жизни. А она появилась, воскресив каждую букву из прошлого, и в один миг повернула время вспять.

Она стояла и ждала, даря таинственную улыбку, маня и завораживая своей красотой. Уверенность в глазах, жажда, призыв, нетерпение, а он растерялся как мальчишка, не верящий в реальность.

Алёна вошла, потеснив хозяина. Всё так же улыбаясь, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Медленно расстегнула плащ, больше положенного задерживаясь на каждой пуговице, и отбросила его в сторону. Кирилла бросило в жар. Стройная ножка в блестящей коже приподнялась, собирая сочно-красное платье в тугие складки и оголяя то, что и без того было едва прикрыто. Взгляд скользнул туда, жар сменился ознобом. Алёна требовательно покрутила щиколоткой, склонила голову, зачесала волосы на одну сторону и замерла в ожидании, покусывая нижнюю губу. Кирилл улыбнулся, присел на корточки и поставил её ногу к себе на коленку. Рука урывками скользила вниз, молния раскрывалась, обнажая нежную гладкую кожу. Пальцы еле ощутимо прикоснулись к горячему телу и очертили след от замка, Алёна содрогнулась и аккуратно высвободила лодыжку.

— Дальше сама или умеешь только застёгивать?

— Такой эротичный момент испортил, Руднев!

Сотни тысяч раз он слышал свою фамилию, но никто и никогда не произносил её так, чтобы сбивалось дыхание. Её голос пронизывал насквозь, будоража и задевая каждую струнку истосковавшейся души. Трунь… Завершающий аккорд долгого ожидания.

Сапог отлетел в сторону, второй был расстёгнут за долю секунды и отправился за первым. Он приподнял податливое тело, развернул в другую сторону и вжал в стену, нависнув сверху и угрожая разорвать в клочья. Переплетая их учащённое горячее дыхание, он наблюдал, как вздымается её грудь. Оттянуть момент, чтобы навсегда отложить в памяти блеск полыхающих глаз. Одна на свете, желанная и любимая полностью в его власти, смотрит сумасшедшим взглядом, умоляя отдать всё, что он задолжал.

Сладкие губы, невозможно насытиться. Ещё. Больше, глубже, жёстче. Она прижимала к себе за шею, ногти впивались до боли, разжигая сильнее пылающую от возбуждения плоть. Ближе невозможно, но она требует, а он подчиняется.

— Боже. Сними с меня это.

Трясущимися руками он пытается избавиться от платья, лямки скользнули на талию, но тугая материя как влитая обтянула бедра. Нещадный треск и стон облегчения. Взять её на руки?! Слишком долго. Они как два разъярённых зверя бегут в спальню и кидаются друг другу в объятия.