Удали меня из памяти (СИ)

— Уезжайте! Оба! Быстрее. Кто-нибудь обязательно вызвал полицию.

— Ну, уж нет. Никуда не поеду, пока ты всё не объяснишь. Какие родители? Какой жених?

Руднев подошёл и уставился безумными глазами, под правым наливался фиолетовый синяк. Губа разорвана и кровоточит, переносица разбита, кровь вперемешку с грязью размазана по щекам. Алёна собралась, избавилась от гримасы сочувствия и послала требовательный взгляд.

— Уезжай немедленно! — он не сдвинулся с места.

Две перепачканные ладони легли на грудь Антону. Стараясь не смотреть в другую сторону, девушка громко и уверенно произнесла:

— У нас скоро свадьба, и ты прекрасно об этом знаешь.

Антон шмыгал разбитым носом и подозрительно щурился.

— Уезжай. Не хватало нам разборок с полицией накануне свадьбы. Каким ты будешь на свадебных фото?! Иди уже, ну пожалуйста. Я позвоню.

— Скажи ей спасибо, иначе убил бы тебя прям тут.

Кирилл не ответил, было уже далеко наплевать, что излагает этот человек. Он смотрел на Алёну и чувствовал, как внутри разрастается пустота. Как можно прожить двадцать лет и ничего не понимать в жизни, настолько не разбираться в людях?! Она скосила виноватые глаза, но тут же отвернулась.

Неправда. После того, что у них было, он ни за что не поверит, что она выйдет замуж за ЭТО. Только зачем врёт? Что задумала? И почему не поделилась с ним? По-прежнему не доверяет или мстит?

— Ещё увидимся, и я доделаю начатое, — Кирилл отвернулся и похромал к машине под пристальным взглядом «молодожёнов».

— И тебе пора.

Выразив глазами, что серьезный разговор впереди, Антон многозначительно покивал и ушёл в другую сторону. Алёна выдохнула и скользнула в темноту к своей двери.

Как хорошо, что здесь постоянно перегорают лампочки.

Алёна нервно заламывала пальцы и, спрятавшись за шторой, наблюдала, как полиция слоняется по слишком быстро опустевшей улице. Свидетелей куча, но она надеялась, что её не узнали. В любом случае надо привести себя в порядок и ожидать визита хранителей порядка.

Неужели Кирилл поверил?! Он так смотрел. Столько разочарования и боли в любимых глазах.

— Так надо, любимый. Только не вздумай сдаваться, прошу тебя.

***

Алёна нервничала и бегала от окна к дверному глазку. Она прекрасно понимала, что кто-нибудь её да узнал. Все жильцы предпочитали знать своих соседей, кто-то ограничивался всего лишь приветствием, но большинство интересовались кто и чем дышит. В этом районе блюли покой и безопасность, свою и детей. К тому же, она живёт здесь почти четыре года и не наблюдала ни одной похожей заварушки. Не удивительно, что большинство жильцов повываливались из окон, выкрикивая едкие комментарии и угрозы. Оставалась только надеяться, что её репутация поможет.

Никто не пришёл. Машина с мигалками уехала, всё стихло. Видимо, полицейских устроило, что нет жертв, нет недовольных и вообще нигде никого нет. Девушка выдохнула и потёрла уставшие от напряжения глаза. Можно расслабиться, отдохнуть, но разбитое лицо Кирилла не давало и малейшего шанса на покой.

Алёна боролась с собой, чтобы не схватить телефон, не вызвать такси и не сорваться к нему. Стоя в откровенном наряде перед зеркалом бутика, она планировала отхватить хоть малюсенький кусочек мести как награду за то, что пережила. Собиралась не звонить ему после этой ночи, игнорировать как раньше, держать в неведении и на расстоянии.

Сомнения остались. Они терзали и гнобили. Не было стойкой уверенности в его истинных чувствах, точнее в их постоянстве. Как бы не горели его глаза сегодня, поверить, что огонь не потухнет завтра, было трудно. Хотелось удостовериться, что она не трофей, выигранный в их петушиных боях, или купленный по дешёвке, потому, как соперник сдался, а девушка, с которой он хочет быть потому, что нужна. Хотелось, чтобы он добивался дальше, просил отменить свадьбу и наконец, признался, если любит. Не хватало этих слов. Он искренне рассказал о своей ошибке, покаялся, но этого было мало. Поступки поступками, но, как и любая девушка, Алёна хотела слышать то, что говорила сама.

Антон всё испортил, пришлось выбирать и выбор был очевиден. Кирилл всё поймёт, а закончить таким образом отношения с тем, кто забрал у неё год жизни и подарил первый седой волосок, слишком просто. Пришлось действовать по обстоятельствам и нести чепуху, лишь бы не выдать себя перед суженым. Только дурак мог поверить в её нелепые оправдания, а Антон таковым не был. Нудные долгие разговоры впереди. Пока он зализывает раны, ему не до неё, а потом она что-нибудь придумает. Главное сейчас не потерять Кирилла. Плюнув на все свои заморочки, Алёна схватила телефон и провела следующие несколько минут в ожидании ответа. Трубку он всё-таки взял, но молча.

— Кир?

Тишина.

— Кирилл, ну ответь, пожалуйста.

— Можно я просто послушаю твои объяснения?

— Как ты?

— Не переводи тему.

Злой и грустный. Сердце сжималось, хотелось быть рядом, зацеловать все ссадины, обнять и убаюкать.

— Зачем ты на него кинулся? Разве он того стоит?

— Никто не смеет так разговаривать с моей девушкой, — ответ заставил губы растянуться в мечтательной улыбке.

— Можно я приеду?