Удар молнии

— Я думаю, что она будет очень довольна результатами, — сказал он. Он поставил ей имплантат, и, поскольку ее грудь изначально была небольшой, ему не потребовалось слишком сильно растягивать кожу, чтобы достичь желаемой формы. Разумеется, были и другие варианты, но Алекс предпочла немедленную операцию, хотя и понимала, что ей придется наблюдаться у врача, чтобы исключить какие-либо нарушения в имплантате, и состоять в контрольной группе для исследования силиконовых протезов.

— Через месяц-другой ей надо будет встретиться со мной для окончательной проверки, — продолжал доктор. Реконструкцию соска и татуировку можно было сделать под местным наркозом. — Но я уверен, что все будет в порядке.

Алекс привезли из послеоперационной только через два часа. Она все еще была очень сонная.

— Привет, — шепотом сказала она, — как я тебе?

— Потрясающе, — ответил он, хотя, разумеется, ничего не видел.

Находясь в больнице, Алекс не слишком хорошо себя чувствовала. Боль была сильнее, чем она ожидала, и в понедельник, когда она вернулась на работу, болевые ощущения все еще сохранялись. Но ни осложнений, ни опасностей, которые таила в себе ее первая операция, на этот раз не было.

Несмотря на громоздкость, бинт вполне позволял ей работать. Большинство ее партнеров были в отпуске, так что никто ничего не заметил. Она почти не выходила из кабинета и надела поверх бинта одну из рубашек Брока. Он принес ей ленч в кабинет и в конце дня отвез в свою квартиру.

В четверг, через неделю после операции, врач снял повязку и швы, так что в Истхэмптон Алекс вернулась уже без них. Когда Аннабел, завизжав от радости, бросилась ее обнимать, Алекс немного поморщилась.

— Тебе больно, мама? — взволнованно и испуганно спросила она. Аннабел ничего не забыла, и Алекс не хотелось, чтобы ее дочь опять за нее боялась.

— Нет, все в порядке.

— Ты опять заболела? — глядя на мать своими огромными глазами, спросила девочка.

Алекс прижала ее к себе и почувствовала, что она вся дрожит.

— Нет, милая, я здорова, — ласково ответила она, держа ее в своих объятиях. Впрочем, она почувствовала, что должна объяснить ей, что произошло. Это было просто: десять месяцев назад, сказала она, когда она поранила свою грудь, врачам пришлось отрезать от нее кусок, а теперь его вернули на место. Когда вечером позвонил папа, Аннабел не преминула сообщить ему, что мама нашла свою грудь и поставила ее туда, где она была. Девочка была очень рада этому обстоятельству, но Сэм удивился — он решил, что Аннабел увидела протез Алекс. Ему не пришло в голову, что его жена сделала пластическую операцию, а поговорить с Алекс он не решился, потому что рядом стояла Дафна.

В это время они были на яхте, где к ним присоединились друзья Дафны. Эта космополитическая компания проводила время в весьма изысканных удовольствиях, заглядывая в гости к обитателям других яхт и на виллы Ривьеры. Через несколько дней они должны были поехать на Сардинию.

Брок каждый день напоминал Алекс о том, что она должна поговорить с Сэмом, как только он вернется из Европы. Он очень хотел ускорить их развод.

— Я знаю, я знаю, — говорила она, сопровождая свои слова ласковыми поцелуями. — Успокойся. Как только он приедет домой, я ему позвоню.

Если они подадут заявление осенью, свадьба может состояться весной. Именно этого он и хотел. Иногда его юношеский пыл заставлял Алекс чувствовать себя старухой, но чаще всего ей нравилось его общество. Обычно она не замечала разницу в возрасте; впрочем, иногда ей казалось, что Брок недостаточно зрелый человек, но она старалась не обращать на это внимания. Их опыт и представления о жизни совпадали далеко не во всем.

Для каждого из них лето пролетело слишком быстро. Дафне очень не хотелось возвращаться в Америку, и она сделала это только из любви к Сэму. Она призналась ему, что очень соскучилась по Лондону. Жизнь в Штатах была не для нее, но она надеялась на то, что новая квартира несколько развеет ее тоску. Сэм пообещал ей, что они будут много путешествовать и проводить как можно больше времени за границей. С его деловыми обязательствами в Нью-Йорке это было не слишком легко, но теперь у его фирмы появилось много клиентов за рубежом, и он готов был на все, чтобы его подруга была счастлива. Он был так поглощен своей любовью к ней, что в последние несколько месяцев совсем забросил бизнес. Дафна оказалась очень требовательной девушкой, которая привыкла всегда получать то, что ей хочется.

Когда Сэм наконец вернулся домой, Алекс и Брок с сожалением вспоминали об ушедшем лете. Они жили в Истхэмптоне до начала сентября. В первые же выходные после своего приезда Сэм взял Аннабел в Бриджхэмптон. Он жил там с друзьями, и после шести с половиной недель разлуки Дафна позволила ему привезти дочку.

— Как ты думаешь, на этот раз все будет удачнее? — озабоченно спросила Алекс у Брока.