Удар 'Молнии'

- Почему вы решили, что Интерпол стоит в стороне от большой политики? Кто, по-вашему, регулирует... некоторые процессы на общемировых рынках сбыта... вашего товара? Неужели вы считаете, что государства-производители и государства-потребители не могут договориться и одним разом прихлопнуть наркомафию? Могут и, если потребуется, - договорятся и прихлопнут. Если можно договориться о сокращении ядерных вооружений, о его нераспространении, то уж с наркомафией и торговцами оружия давно бы разобрались. Иное дело - эти криминальные структуры нужны миру. Как, впрочем, каждому отдельному государству. Но только управляемые, регулируемые и... послушные, - генерал сделал паузу и продолжил уже миролюбиво: - Вы в этом деле человек новый, еще не посвященный во все тонкости искусства управления миром. И, простите, даже в чем-то наивный. Однако вы продвинулись уже несколько дальше, чем ваш друг-президент. Так помогите ему, подскажите, что не следует игнорировать руки, протянутой вам... пусть не друзьями, но и не врагами. Не советую ссориться с Интерполом. А что касается длинных наших рук... Открою вам небольшой секрет. Когда вам, господин бизнесмен, вогнали иглу в вену, вы струсили и назвали несколько имен крупных террористов. Службам Интерпола они давно известны... Так вот, чтобы вы были сговорчивее, одного из них я уберу. В течение ближайших сорока восьми часов. Видеозапись допроса, где вы назвали имя... жертвы, находится у нас. И мне не составит труда передать ее, допустим, экстремистской организации "Хезболлах". Наверное, там будут очень недовольны вашим поведением. Понимаю, это грубый шантаж, но с вами, как со всеми "новыми русскими", иначе невозможно. Вы еще не привыкли к цивилизованным отношениям в мире.

Кастрат плоховато знал английский, и, видимо, смысл сказанного доходил до него медленно или он еще никак не мог поверить, что уже прочно сидит на крюке. Должно быть, кто-то убедил его в совершенной неуязвимости и безопасности своего предприятия, кто-то выдал ему "охранную грамоту". Он не был в смятении, однако заметно начинал нервничать.

- Вы хорошо уяснили, что следует обсудить с вашим личным другом? повторил генерал и, не дав ему ответить, приоткрыл дверь, позвал знаком Головерова: - Распорядись, чтобы подготовили машину. Покатайте гостя по городу и отпустите где-нибудь на окраине. А телохранителя пока оставим у себя.

- Хорошо, - буркнул Головеров.

- Вы меня отпускаете? - привстал Кастрат.

- Да, разумеется, - деловито сказал дед Мазай. - Хватит отлеживаться в подвалах, пора работать. Скрывать от своего друга-президента ничего не нужно. Расскажите все, как и кто вас задержал, как и кто вербовал. Только в целях личной безопасности не признавайтесь, что струсили и назвали... некоторые имена. Это в качестве совета... И смотрите телевизор, особенно программу СНН.

- Зачем? - невпопад спросил депутат Госдумы.

- Может быть, услышите или увидите что-нибудь интересное, - пожал плечами дед Мазай. - Следующая наша встреча - завтра в девятнадцать часов. Подъедете к центральному входу на городской рынок. Мои люди вас найдут. Все, свободны, господин законодатель.

Цыганов тут же надел на его голову трикотажную маску прорезью на затылок, взял под руку.

- Иди спокойно, без резких движений.

- Мне не вернули... бумажник! - вдруг спохватился Кастрат. - У меня нет денег!

Генерал молча отсчитал сотню долларов, вложил в руку.

- Ваши деньги придется пока оставить у нас, вместе с бумажником. С ними должны поработать наши эксперты.

- Деньги подлинные! Это не фальшивка!

- Нет сомнений, - заверил дед Мазай. - Только подбор купюр весьма странный. Номера их в сумме почему-то складываются только в две величины двадцать один и тридцать три. Вы же сейчас не готовы сказать мне, что бы это значило?

Он был не готов и потому ушел молча, щупая впереди себя пространство вытянутой подрагивающей рукой...

Генерал включил портативный телевизор - теперь и самому придется просматривать все информационные программы круглосуточно, - сел на раскладушку и отвалился к стене, в надежде передохнуть и собраться с мыслями, однако в это время вошел Головеров. Придвинул ногой табурет и, не вынимая рук из карманов, сел, уставился на экран какими-то пустыми, блеклыми глазами, ссутулился, нахохлился, словно от холода. Дед Мазай ощутил тревогу, но ничего не спрашивал, ждал, когда начальник штаба заговорит сам.

- Кастрат прав, Сергей Федорович, - наконец вымолвил он бесцветным голосом. - Чистый блеф, дело безнадежное. Руки у нас коротки стали...

- У нас, может, и коротки, - согласился генерал. - У "Моссада" длинные, достанут.

- Значит, будешь два дня телевизор смотреть?

- Буду, Глеб! Нам до зарезу нужен человек, через которого можно выйти на Диктатора. Кастрат - самая подходящая фигура.

- А хочешь, предложу тебе другую... фигуру? - вдруг спросил Головеров. Выведет тебя на Диктатора хоть сегодня, в шестнадцать часов, например? Где-нибудь на нейтральной территории, допустим, в Дагестане, в чистом поле неподалеку от Хасавюрта?

Генерал медленно встал, выключил телевизор.