Удар отложенной смерти

– Веталь! – Готтхильф говорил непривычно мягко, даже ласково. – Авария самолёта ведь не является для тебя самоцелью, правильно? Тебе просто нужно заплатить за товар. Тем золотом или чем-то другим – без разницы. – Филипп отвернулся, потому что Дездемона при всех впилась своими губами в губы Холодаева, вероятно, утешая его. – Я согласен заплатить сумму, которую они требуют, в «зелени». Не делай больше глупостей, и так достаточно. Пусть люди ещё немного подышат воздухом свободы и демократии…

– Ты серьёзно? – Веталь выглядел сильно озадаченным. Он оторвал он себя руки Моны и наморщил лоб.

Уссер замахал руками:

– Филипп, дьявол с ними! Вы и так в убытке, долю свою потеряли. А теперь за Веталев товар будете платить?

– Семён, я пока в своём уме! От своих обязательств я сроду не увиливал. Обещал обеспечить эту сделку, значит, обеспечу. Не удалось переправить рыжьё – ну, бывает. Слаб человек, особенно такой, как покойный Кисляков. Мы должны не толковище тут устраивать, а стоять друг за друга по мере возможности. И рисковать понапрасну в нашем возрасте неуместно. Сколько это будет стоить, Веталь?

Холодаев не знал, как в такой ситуации поступить. Он жадно затянулся. Потом вынул из мундштука окурок и бросил его в пылающий камин.

– Ну, ты бобёр, гляжу! Богато живёшь?

– Как умею. Мне тоже на воле милее, чем на нарах. А твои ультиматумы добром не кончатся, поэтому лучше заплатить и закрыть вопрос. Вы с Семёном уже оставили столько трупов, что на неделю хватит, а воз и ныне там. Западло как-то фраеров мочить, непричастных. Ну, конфискуют менты рыжьё, так оно так и так на Западе окажется. Карман-то у родной страны прохудился. А ты, Веталь, поставщиков не потеряешь, и родственники твои тоже. Так даже лучше – не подставишь дочку с электролизом. А то ведь в Финляндии тоже легавые есть – вдруг прицепятся? Да и потом пахоты много – из хлопьев рыжьё в бруски переплавлять, и перевозить в таком виде. А так я просто сделаю перевод на нужный счёт, и Семён получит товар. Только нужно с самолётами завязать. А то Веталь и сам засветится, и нас всех на кичи посадит. А я уже сказал – хочу вольным пожить. Как, по рукам?

– С одной стороны, я не привык отступать от своих намерений, – медленно, тяжело заговорил Холодаев. В гостиной повисла тишина, и слышалось только потрескивание огня в камине. – Но общее дело – превыше всего, поэтому я согласен.

Виталий Константинович понимал, что становится должником Готтхильфа, но другого выхода у него сейчас не было. Отказаться от терактов, сохранив при этом лицо и не потеряв поставщиков, можно было только таким образом.

– Значит, замётано? – Филипп встал из-за стола, потянулся – ему очень хотелось спать. – Завтра утром я переведу средства на указанный тобой счёт. А ты ночью дай знать дочери, что всё в порядке, и электролиз проводить не потребуется. Обещаешь?

– Неужели для вас сотни тысяч долларов ничего не значат? – Нора ослепительно улыбнулась Филиппу. – Уважаю богатых и щедрых друзей! Это как раз то, чего нам не хватает. Дядя, Веталь, вы оба в долгу перед герром Готтхильфом! Сечёте?

– Это уже давно так, девочка, – хмуро сказал Холодаев, наконец-то насаживая на специальную вилку кусочек стерляди.

Он был прав – весь преступный мир Питера пользовался снадобьями Обера; с их помощью людей убивали и лечили. Кроме того, он выгодно торговал препаратами на вывоз, так что заплатить по счетам Веталя мог совершенно спокойно.

– Твоя взяла. Фил. Я отменяю.

– По этому поводу надо выпить шампанского! – Нора вскочила из-за стола, поправила шаль и выглянула за дверь. – Злата! Бутылочку «Куантро» и «Реми Интернасьональ»! Быстренько! Что же вы не едите, господа? Уже всё остыло… Надо всем расслабиться и просто посидеть спокойно. Я, как врач, считаю – длительные стрессы до добра не доведут. Всё кончилось к всеобщему удовольствию, а теперь – дискотека! Помните, как в анекдоте?..

Все засмеялись, а Уссер с умилением посмотрел на Холодаева.

– Вот и ладушки. Зачем сразу же на мокрое?.. Так, дружище, дров наломать недолго!..

Хозяин взял у Златы бутылку шампанского «Куантро» и, открыв её, принялся разливать вино по бокалам. От усталости и волнения он обляпал руки гостей пышной пеной.

– Отметим счастливое завершение дела, и по домам! Если нужно, я дам водителей. А мы со Златой останемся здесь. Люблю мороз и яркую луну, как сегодня. Северная природа, полярная ночь – моя слабость. Вы знаете…

* * *

Квартира Власты Михайловны Сорец-Шатаевой, удачливой контрабандистки и второй подруги Веталя, располагалась на Кировском проспекте, на два этажа выше известного молочного магазина.