Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг.

Сын крестьянина-бедняка, солдат царской армии, участник первой мировой войны, Горбатов с 1918 г. находился в рядах Красной Армии. В годы Гражданской войны он командовал последовательно взводом, эскадроном, кавалерийским полком. На заключительном ее этапе, во время польской кампании, возглавлял отдельную Башкирскую кавалерийскую бригаду. В межвоенный период семь лет командовал кавалерийским полком. Затем был командиром бригады и нескольких дивизий (4-й Туркменской горнокавалерийской в Среднеазиатском военном округе и 2-й кавалерийской в Киевском военном округе).

«Одиссея» Горбатова началась летом 1937 г., в период полного смятения в умах командиров и политработников как в центре, так и на местах (военных округах), вызванного «девятым валом» начавшихся арестов. «...Чем больше было арестованных, тем труднее верилось в предательство, вредительство, измену. Но в то же время как этому было и не верить? Печать изо дня в день писала все о новых и новых фактах вредительства, диверсий, шпионажа...»⁶⁴

Александр Васильевич Горбатов еще со времен Гражданской войны был дружен с Петром Петровичем Григорьевым. С 1936 г. последний являлся прямым и непосредственным начальником Г орбатова, будучи командиром 7-го кавалерийского корпуса в Киевском военном округе. Его арестовали 24 июля 1937 г. За дружбу (в соответствующих партийных, кадровых и политорганах ее стали именовать связью) с «врагом народа» вскоре пострадал и сам Горбатов — его освободили от командования дивизией и исключили из партии. Правда, до ареста пока дело не дошло и он, зачисленный в распоряжение Управления по начсоставу РККА, предпринимал попытки через окружную партийную комиссию восстановиться в партии.

Не сумев добиться справедливого решения своего вопроса в Киеве, комбриг Горбатов поехал «за правдой» в Москву. Там он обращался с соответствующими заявлениями к наркому обороны и в партийную комиссию при Политическом управлении РККА с просьбой разобраться в его деле. Однако ничего положительного в решении своего вопроса Горбатов не получил. Так тянулось до весны 1938 г.

«Положение мое продолжало оставаться неясным, и, конечно, настроение было невеселым... Наконец в первых числах марта 1938 года я был вызван в парткомиссию Главного политуправления и восстановлен в партии. В связи с этим ко мне резко изменилось отношение в Главном управлении кадров. Через два с половиной месяца, 15 мая, мне был вручен приказ о назначении на должность заместителя командира 6-го кавкорпуса...»⁶⁵ В этом корпусе А.В. Горбатов работал полгода — до осени 1938 г., когда пришел приказ о его увольнении в запас.

И снова Александр Васильевич едет «за правдой» в Москву, но на этот раз ему не повезло совсем — его арестовали и отправили на Лубянку. Надо сказать, что ему еще сравнительно «повезло», если можно так выразиться, после ареста своего друга Петра Григорьева он более года был на свободе. А забрали его по показаниям командиров и политработников, арестованных во второй половине

1937 г. и первой половине 1938 г. В подавляющем большинстве своем это были представители Киевского военного округа.

Воспоминания А.В. Горбатова о периоде следствия для нас ценны прежде всего тем, что это свидетельства человека из числа кадровых военных, прошедшего все испытания системой ГУЛАГ а и оставшегося в живых, к тому же сохранившего в своей памяти мельчайшие детали всего происходившего с ним и вокруг него. Ведь из высшего комначсостава, побывавшего в ежовских и бериевских «рукавицах» и выпущенных на свободу накануне войны, практически никто, кроме него, не оставил письменных свидетельств о пережитом. Маршал К.А. Мерецков, написавший воспоминания «На службе народу», о своих злоключениях в кабинетах и подвалах органов госбезопасности не сказал вообще ни слова. Но даже если бы и сказал, то эти сведения относились бы к 1941 г. В мемуарах же К.К. Рокоссовского «Солдатский долг» период его пребывания под следствием был опущен, хотя в оригиналах рукописи он присутствовал.