Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг.

Из содержания приведенной выше справки можно сделать несколько важных выводов. Во-первых, это то, что не все уволенные из армии подвергались аресту. Ведь не секрет, что некоторые исследователи, причем весьма именитые, но мало знакомые со спецификой работы с военными кадрами, стали однозначно толковать слова К.Е. Ворошилова о сороках, «вычищенных из армии», переводя их всех в разряд арестованных. Как видно из справки, это далеко не так. Во-вторых, это то, что в 1938 г. репрессии против комначсостава Красной Армии не пошли на убыль по сравнению с

1937    г. Наоборот, по некоторым позициям (воинским званиям, за которыми стояли и соответствующие должности) они усилились, и это видно в отношении комбригов, полковников, майоров. Чтобы данная статистика стала более понятной и доступной, скажем, что комбриг в 1938 г. мог командовать бригадой, дивизией и корпусом, полковник — полком, бригадой и дивизией, майор — батальоном и полком. Уяснив все это, можно делать заключение: продолжалось избиение основных, ключевых фигур — организаторов обучения и воспитания в звене батальон—полк—дивизия (бригада). Причем, если общее количество комначсостава, уволенного из армии в

1938    г., несколько уменьшилось, то число арестованных за тот же период возросло более чем в два раза. Наконец, третий вывод — репрессии затронули все должностные категории — от командира взвода до заместителя наркома обороны, все воинские звания среднего, старшего и высшего комначсостава — от младшего лейтенанта до Маршала Советского Союза.

Особое место в предвоенном периоде занимает 1939 г. Такое значение обусловлено следующими обстоятельствами: 1) значительным спадом репрессий против различных категорий личного состава Красной Армии, в том числе и высшего; 2) началом «оттепели», т.е. освобождения части подследственных и осужденных по причине пересмотра и прекращения их дел за недоказанностью вины; 3) участием войск РККА в боевых действиях в районе реки Халхин-Гол в Монголии и в войне СССР с Финляндией в 1939—1940 гг. Рассмотрим каждый из этих факторов в отдельности.

Относительно спада репрессий в 1939 г. надо сказать следующее. Обратившись к таблице 2, видим такую картину: если в 1938 г. всего было уволено из рядов РККА 16 362 чел., из них арестованные (это мотив увольнения) составляли 5032 чел., то в 1939 г. эти цифры соответственно составляли: уволенных —1878 чел., из них арестованных — 73 челЯЕсли же перевести эти цифры в проценты, то в 1938 г. уволенные составили 9,2%, а в 1939 г. — всего лишь 0,7% к списочной численности комначсостава РККА. К тому же заметим, что в связи с формированием новых частей и соединений, военно-учебных заведений общая численность командно-начальствующего состава Красной Армии в 1939 г. по сравнению с 1938 г. существенно увеличилась.

К сказанному выше необходимо сделать одно очень важное уточнение. Дело в том, что в сводках Главного управления кадров РККА, касающихся вопросов увольнения из армии, неизменно проходит пункт о количестве арестованных, т.е. командиров, уволенных из РККА соответствующими приказами НКО после их ареста органами НКВД. Эти цифры фигурируют, как правило, в первой графе таких сводок. На самом же деле количество арестованных командиров было значительно больше, так как аресту зачастую, особенно в 1937—1938 гг., подвергались и те, кто некоторое время назад по другим мотивам (за ненадобностью, по болезни, политическому недоверию, служебному несоответствию, моральному разложению и др.) был уволен из армии в запас. А вот они в подобные сводки не попадали, потому что считались уже гражданскими людьми.

Огульное обвинение огромной массы командиров и политработников в принадлежности к военному заговору, исключение их из рядов ВКП(б) за «связь с заговорщиками» и последующее увольнение из армии породило много жалоб в различные высокие инстанции на допущенную несправедливость. Заместитель Наркома обороны по кадрам армейский комиссар 2-го ранга Е.А. Щаденко по этому поводу был вынужден признать, что «в общем числе уволенных как за 1936—1937 гг., так и за 1938—1939 гг. было большое количество арестовано и уволено несправедливо. Поэтому много поступало жалоб в наркомат обороны, в ЦК ВКП(б) и на имя И.В. Сталина. Мною в августе 1938 г. была создана специальная комиссия для разбора жалоб уволенных командиров, которая тщательно проверяла материалы уволенных путем личного вызова их, выезда на места работников управления, запросов парторганизаций, отдельных коммунистов и командиров, знающих уволенных, через органы НКВД и т.д.

Комиссией было рассмотрено около 30 ООО жалоб, ходатайств и заявлений³.

В результате работы комиссии было восстановлено в армии:

—    из уволенных в 1937 г. — 4661 чел.

—    из уволенных в 1938 г. — 6333 чел.

—    из уволенных в 1939 г. — 184 чел.

Кроме того, была изменена статья увольнения из армии (на более мягкую, не связанную с политическим доверием) — 2416 чел. По состоянию на апрель 1940 г. было отказано в возвращении в ряды Красной Армии — 1889 чел.⁴.