Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг.

Ответ: Да, я сейчас пережил тяжелый момент. Меня вывели из камеры и ничего не сказав, конвой повел меня по лестницам вниз и, поверьте, я думал, что меня ведут на расстрел. Решив, что меня сейчас расстреляют, я струсил. Так, что сейчас не могу полностью прийти в себя.

Вопрос: (о том, почему Базилевич так испугался).

Ответ: Я испугался того, что меня сейчас расстреляют. За это говорил внезапный вызов и то, что меня повели куда-то вниз по лестницам. Я утверждаю, что заговорщиком не был и никаких преступлений против партии и Советской власти не совершал...

Вопрос: Вам зачитываются показания арестованного Гринько от 14 ноября 1938 года в отношении Вашего участия в антисоветском военном заговоре. Теперь Вы намерены говорить правду о своей преступной деятельности?

Ответ: Это ложь»⁵.

Георгий Дмитриевич Базилевич, еще недавно работавший секретарем Комитета Обороны при СНК СССР, к исходу 1938 г., по всей видимости, уже устал ждать своего ареста. Прошло почти полтора года после начала большой чистки армейских кадров, а за ним все не шли и не шли. Своей подкорковой мозговой тканью он чувствовал, что рано или поздно, но это все равно произойдет. Такое изнуряющее ежедневное и ежечасное ожидание выматывало силы, лишало сна и нормального отдыха, истощало нервную систему. Состояние человека, находящегося в таком «подвешенном» состоянии, метко охарактеризовал комкор Александр Тодорский, в сердцах сказав однажды: «Скорее бы уж пришли!»

Очередь Г.Д. Базилевича подошла в самом конце осени 1938 г. — его арестовали 23 ноября. А днем раньше в недрах НКВД родился написанный по трафарету документ, подводящий юридическую базу под этот арест.

«Утверждаю»

Зам. Нач. Особого отдела ГУГБ НКВД дивизионный комиссар (Шляутенко)

Постановление

1938 года, ноября 22 дня. г. Москва

Я, опер, уполномоченный ОО ГУГБ НКВД СССР лейтенант гос. безопасности Бударев, рассмотрел материал на бывшего секретаря Комиссии обороны СНК СССР Базилевича Георгия Дмитриевича. Нашел:

Показаниями арестованных участников антисоветского военного заговора— Гринько Г.Ф., бывшего народного комиссара финансов СССР, Хаханьяна Г.Д. — бывшего члена Военного совета ОКДВА, — Базилевич Г.Д. изобличается как участник антисоветского военного заговора, проводивший вредительскую деятельность в Комиссии обороны — по срыву обороноспособности страны.

Арестованный Егоров А.И. — бывший зам. Наркома обороны, изобличает Базилевича как участника офицерско-монархической организации еще в период гражданской войны.

На основании вышеизложенного — постановил:

Базилевича Георгия Дмитриевича, 1889 года рождения, урож. с. Криски Новгородсеверского района Черниговской области, русского, члена ВКП(б), кадрового офицера — подполковника царской армии, бывшего секретаря Комиссии обороны СНК СССР, члена Верховного Совета СССР, воинское звание — комкор, — как участника антисоветского военного заговора, арестовать и повести следствие по обвинению его в преступлениях, предусмотренных ст. 58 п. 1 «б» УК РСФСР.

Опер, уполномоченный ОО ГУГБ НКВД СССР

лейтенант гос. безопасности

(Бударев)»⁶.

Итак, свершилось! Базилевич в руках следователей НКВД. Но в каком состоянии?.. О том мы узнаем из заявления его жены Ольги Васильевны, написанного 20 сентября 1939 г. на имя Председателя СНК СССР В.М. Молотова.

«...В ноябре 1938 г. при переводе мужй в НКО³, несмотря на его тяжелую болезнь... Базилевич был лишен лечения, диетпитания и по данной мне доверенности мне не выдали даже его жалованья. При попытке Базилевича поговорить по телефону с управ, делами т. Большаковым, последний бросил трубку и сам отвечал, что его нет. Материальное положение в то время было очень тяжелое, я должна была заплатить в санаторий за больную туберкулезом легким дочь 1450 р., чтобы спасти ей хоть второе легкое. Вторая дочь Галина, болея пороком сердца, тоже требовала лечения. Таким образом, Базилевич до ареста больной, без помощи, дошел до жуткого физического и морального состояния.

О том, что Базилевич болел сахарной болезнью, знали и Вы, но последние два года он не мог поехать в отпуск полечиться, поэтому он особенно плохо себя чувствовал, у него часто повторялась «гипогликемия», а летом 1938 г. в доме отдыха «Сосны» пришлось созвать консилиум, потому что Базилевич много часов чувствовал себя так плохо, что не узнавал меня и детей...

Арестован Базилевич был в очень тяжелом болезненном и моральном состоянии, по-видимому он не мог себя защитить, поэтому и осужден»⁷.

В конце своего письма Ольга Васильевна просит Молотова, под началом которого Базилевич непрерывно работал с 1931 г., дать соответствующее распоряжение о пересмотре дела ее мужа. В ответ — безмолвие.

Справка. До ареста Г.Д. Базилевич с семьей проживал в Доме правительства на улице Серафимовича. Сразу же после ареста его семью (жена, сын и две дочери) из указанного дома переселили на окраину Москвы в маленькую квартиру площадью 27 кв. метров с минимальными удобствами.