Ударник некоммунистического труда

– Неправильно ты мыслишь Василий Макарович, – убеждал его Вова, – дождь неплохо скрывает следы преступников. Поэтому нам придётся с тобой вдвойне быть бдительными, если собаки прячутся от дождя.

– В дождь они убегают на гаражи, – показал он глазами на противоположное окно, – их там тоже подкармливают и где спрятаться можно. Особенно напротив наших ворот. Видел терраса из хозблоков построена? Вот там они и прячутся. Если чуют нарушение границы, мигом около моих ног будут. Мне с собаками легко, только свистну и они рядом. Со мной до тебя работал Гена Смирнов, не старый мужик, но на работу ходил с тростью. У него ноги болели, так наши «пограничники» невзлюбили его из-за палки. Два месяца он проработал здесь и рассчитался из-за собак. Слишком мягким он человеком оказался. Не как Макута, у того ноги здоровые, но ходил тоже с тростью для понта, и чтобы собак отгонять от себя. Бил он их, когда они к нему приближались. Но со временем они перестали на него гавкать, привыкли. Поэтому он трость убрал в чулан. А вот Фома Филин, – этот тварь из тварей, когда – то работал в нашей тюрьме надзирателем. Передал за бабки опасному преступнику важную записку, а его накрыли и пенделя под зад дали. Поганый я тебе скажу мужик: любит командовать и часто приходит не в своё дежурство предъявлять мне претензии по всяким пустякам.

– А ты что Василий Макарович, постоять за себя не можешь? – удивлялся Вова, – как я понимаю ты в своё дежурство главный хозяин. И никто строить тебя не обязан. Гнал бы этого Фому Филина за забор в три шеи.

– Совершенно верно ты говоришь, – вдохновился Вася, – толково рассуждаешь. Но я по жизни даже не сквернословлю, а про драки совсем молчу. Скажу тебе по секрету, хотя всё равно бы узнал. Я одиннадцать лет назад увёл у него молодую жену Лизу, бил он её смертным боем. Так вот она ко мне и сбежала. Я тогда вдовец был, а дочка уехала с мужем жизнь себе строить в другой край.

В это время зазвонил телефон. Вася взял трубку и вытянулся по струнке.

– Особая служба охраны треста слушает, – отчеканил он, – меры безопасности в связи с надвигающей грозой приняты. Рубильники отключены, аккумуляторные фонари заряжены. Отрапортовал адмирал Карацупа.

Вова прыснул от смеха:

– Это ты кому докладывал обстановку?

– Да родственник Никита меня так подкалывает. Он через дорогу в пожарной части дежурит. Когда ему скучно, звонит мне. Прервал мой монолог паршивец. Так вот слушай дальше: я жизни никого не ударил, потому что не умею. Спортом не занимался, с детства посещал только технические кружки.

– А дети у тебя есть? – поинтересовался Вова.

В это время сковорода была готова и Вася, получив очередной отказ от напарника отужинать с ним, сел один за стол. Когда он выпил и закусил то, ответил на последний вопрос Вовы.

– Моя дочка живёт в Североморске, Мурманской области. Муж у неё моряк, капитан второго ранга. Но даже были бы сыновья, я бы погоду здесь не сделал с ними. У Фомы полно блатных родственников и друзей на нашей улице. Их почти вся округа побаивается. Как говориться он шишку держит в нашем кантоне. Он же младше меня лет на десять. И сюда пришёл работать, как инвалид. А на самом деле здоров, как бык. Купил гад инвалидность, как пить дай. На той неделе так меня за горло схватил, что я чуть не оконфузился здесь.

– Страсти ты Василий Макарович рассказываешь, – возмутился Вова. – За себя и свою семью всегда надо уметь постоять.

– Ты ещё мальчик, – поднял Вася свои глаза на молодого напарника, – не сталкивался с подобными ублюдками, поэтому я бы не хотел, чтобы ты видел их хамство. Надеюсь, при тебе они будут себя вести скромно. Они же не знают, кто ты и чей сын?

– Я тоже думаю они будут весьма вежливы с нами обоими, – улыбнулся Вова, – но мои родители совсем не небожители. И даже не депутаты местного совета, кроме мамы, конечно. Она этой весной ей стала.

В этот вечер у Васи язык работал без умолка. От него Вова узнал все подробности о руководстве управления. А в заключении, укладываясь на узки топчан, он сказал:

– Плохо что ты здесь в управление невесты себе не найдёшь. Тут все женщины бальзаковского возраста, а молодые отделочницы – это деревенское поголовье. А ты, наверное, звёздный мальчик, княжеский кровей, – после чего Вася зевнул и добавил: – хотя я тоже город увидел, когда в школу пошёл, – он всхрапнул и закрыл глаза.