Удавка для Снежной королевы

– Но шизофрения – это болезнь. И она прогрессирует! Ладно, голубочки, прочту вам маленькую лекцию. У Петра Иванчикова – самая тяжелая форма шизофрении, параноидная. Первая стадия этой болезни – паранояльная. Когда у человека еще нет выраженных галлюцинаций, а есть небольшая такая мания преследования. То ему кажется, что соседи плетут против него заговоры, то – что родная жена изменяет. Он пишет жалобы в милицию, в ЖЭР, в ООН – ну, смотря по тяжести состояния. Вторая стадия – собственно параноидная. Вот тут-то и появляются в голове чужие голоса, разные неприятные зеленые человечки из щелей вылезать начинают. А третья, самая последняя стадия – парафренния. Тут мания преследования плавно соединяется с манией величия. И кажется больному, что против него не какие-то там соседи, а не иначе как инопланетяне заговор устроили. Ну, или поскромнее – мировой массонский заговор, например, против него направлен. И тогда он начинает бороться не со скромными соседями, а со всем мировым злом сразу. Вот и у нашего Петра Иванчикова вторая стадия, видимо, перетекла в третью. И он решил, что мировое зло выбрало его своим средоточием. Вот и уничтожил главное чудовище.

– Ему мог кто-то внушить такие мысли? Ну, что вот эти конкретные девушки для него опасны, и именно их надо убить? Или что теперь чудовище живет в нем самом?

– Вы знаете, голубочки, это слишком сложный для психиатрии вопрос. Можно ли управлять больным сознанием? Неизвестно. Мы все разные препараты пробуем, новейшие, психотерапию применяем… Но искаженное сознание на все наши ухищрения слабо реагирует.

Мы с Машей поблагодарили профессора и вышли из его кабинета. По мрачному больничному коридору бродили люди в грязно-серых халатах, с такими же грязно-серыми угрюмыми лицами и глазами, обращенными внутрь себя. Я с опаской посмотрела на них. Кто знает, вдруг кто-то из этих угрюмых людей, выйдя за пределы больничного коридора, тоже решит бороться с мировым злом? Охранники ждали нас у выхода из отделения. Но лишь когда мы покинули здание дурдома и вышли в окружающий его роскошный осенний парк, я смогла расслабиться.

Парк был поистине великолепен, желтые, красные и зеленовато-бардовые листья покрывали его, словно роскошный персидский ковер. Я предложила Маше пройтись до пруда, и мы медленно зашагали по устилающей землю разноцветной листве. Я периодически зачерпывала листья носками осенних сапожек, и они с тихим шорохом разлетались по сторонам.

– Полина, ты тоже считаешь, что опасности больше нет? – спросила Маша. – Мне отказаться от охраны?

– Я бы на твоем месте не торопилась.

– А Оскар уверен, что я специально тяну время, не хочу отказываться от услуг банкира. – грустно сказала певица.

– Да скажи ты своему недоучке, что не мог тяжело больной шизофреник задурить мозги Елене Тимофеевне, и выманить у нее пять тысяч долларов! И не может у него быть счета на Сейшельских островах! И потом, узнала же кого-то на рисунке Марина Петровна, и это явно был не Петр Иванчиков! Если ты дорога своему Оскару, то не должен он так просто успокаиваться.

– Он считает тебя фантазеркой. Уверен, что любой придурок может сыграть роль мага, а получив деньги и адреса, выследить жертву и убить. Открыть счет – тут тоже много ума не надо. А насчет матери твоего Паши… Это же только твоя догадка – что она кого-то там узнала. А вдруг она просто вспомнила, что надо срочно позвонить своей портнихе, семейному врачу, гинекологу, наконец? Вот и сунула в сумочку рисунок, созвонилась с врачом и убежала.

– А потом гинеколог украл у нее сумочку с рисунком и мобильник… Ладно, в конце концов, это твое дело – верить мне или Белову. На кону – твоя жизнь.

– И моя карьера.

– Жизнь дороже.

– Да, наверное, ты права, но я уже и не знаю, что мне дороже… Скажи, я зря так старалась? Бросила институт, уговорила Виктора Исаевича меня спонсировать, сутками репетировала, ночами не спала от волнения? И теперь, когда я в двух шагах от исполнения своей заветной мечты, вот так взять и от всего отказаться?

– Тогда откажись от Оскара.

– Посмотрим. Я пока потяну время. – решила Маша. В этот момент из ее сумочки раздался звонок мобильного. Она достала аппаратик и с изумлением взглянула на дисплей. – Надо же, я такого номера не знаю.

– Так ответь, и узнаешь. – посоветовала я.

– Алло, я слушаю. – последовала ценному совету Маша. – Елена Тимофеевна? Ушам своим не верю! Что у вас стряслось? Нет, я боюсь с вами встречаться наедине, вы меня уже один раз «заказали». Откуда я знаю, кто меня встретит на сей раз – вы или наемный убийца?

Я выхватила у нее из руки телефон:

– Елена Тимофеевна? Это Полина. Что-то серьезное? Я готова прийти на встречу вместо Маши.

Через час я была в Старом Городе, где в маленьком кафе меня уже ждала Елена Тимофеевна. Стройная блондинка в мехах сразу бросалась в глаза. Кафе было модным, но посетителей в середине буднего дня было немного, и почти все столики оставались свободными. Я подсела к даме, тихо поздоровалась, нагнулась над столиком и конспиративным шепотом спросила:

– Так что вы хотели сказать Маше?