Удержать Кайлера

Я забралась на заднее сиденье и опустила окно.

– Береги себя, Брэд! Увидимся, когда мы вернемся домой. – Кай проскользнул на пассажирское сиденье рядом с водителем и кивнул другу. Кэл завел двигатель, и мы помахали руками на прощанье, перед тем как машина выехала на дорогу.

– Что ж, было неловко, – невозмутимо заметил Кэл.

Я вздохнула.

– Не начинай, пожалуйста. Я хочу, чтобы ничто не омрачало эту поездку. – Я выпрямилась на своем сиденье и обняла Кая за плечи сзади.

Повернув голову, он поцеловал меня.

– Этого не произойдет, детка. Целые три недели в нашем распоряжении.

Я светилась от счастья и чуть ли не подпрыгивала на сиденье в предвкушении. Кай обхватил мои руки, наши пальцы переплелись. От перспективы провести это время вдвоем, показывать ему места моих былых тусовок и развлекаться с Рэйч и Джилл голова шла кругом, как будто я была на стероидах.

– В одном Кент прав: вы двое просто лучитесь счастьем, и это отвратительно. – Машина замедлила свое движение. – Честно говоря, я сейчас блевану. – Машина начала ползти со скоростью улитки, и Кэл изобразил рвотные позывы.

Я скептически посмотрела на него.

– Ха! Попалась?

Я закатила глаза, хотя втайне получала удовольствие. Иногда я действительно скучала по подростковому юмору Кэла и его бестактным шуточкам.

Кай отвесил ему подзатыльник.

– Давай пошевеливайся, тормоз. Нам нужно успеть на самолет.

– Что ты думаешь делать с папой и Адамом? – спросил Кай, когда мы выехали на шоссе.

Адам собирался присоединиться к нам в последнюю неделю поездки. Он хотел познакомить меня со своими родителями – моими бабушкой и дедушкой – во время нашего пребывания в Ирландии. Хотя одна мысль об этом заставляла меня трястись от переживаний. Хуже того, Адаму и Джеймсу предстояло провести некоторое время вместе. Они до сих пор терпеть не могли друг друга, и хотя изо всех старались не показывать этого, им не удавалось никого обмануть.

– Вероятно, то же самое, что ты собираешься предпринять относительно твоих отца и матери, когда им придется дышать одним воздухом все это время. Пригнуть голову и держаться подальше от скандалов.

Несмотря на то что Алекс и Джеймс разошлись весьма дружелюбно, этот отпуск должен был стать их первым в качестве разъехавшихся супругов. Я бы покривила душой, если бы сказала, что не волнуюсь за вторую часть отпуска, но я планировала как следует расслабиться в первую и молилась, чтобы это смогло компенсировать предстоящий стресс.

– Пожалуйста, успокой меня, Уитни не едет? – спросил Кэл, гладя на меня в зеркало заднего вида. – Терпеть не могу этого ребенка.

Я фыркнула, хотя это не помогло заглушить возникшую в груди боль. Я неоднократно пыталась наладить контакт со сводной сестрой, но она не уделяла мне ни минуты. Раньше я думала, что мое упрямство легендарно, но оказалось, что оно не шло ни в какое сравнение с упрямством Уитни Райан.

– Серьезно? Она ни минуты не провела со мной с того отвратительного вечера знакомства и всячески меня избегает. Поэтому можно смело предположить, что моя сестра не будет сопровождать отца и братьев в поездке в Ирландию.

Кай и Кэл обернулись, уставившись на меня с отвисшими челюстями.

Я подняла руку к лицу, дабы убедиться, что на лице не осталось следов еды или не размазался блеск для губ.

– Что?

Выражение лица Кая смягчилось.

– Ты только что назвала Адама отцом.

Мое сердце замерло.

– Да? – Я сглотнула, пытаясь справиться с внезапно охватившими меня чувствами. Он кивнул, и я откинулась на спинку сиденья. – Хм.

Я уставилась в окно, молча анализируя свою оговорку. В последние месяцы мне нравилось наше сближение с ним и со сводными братьями, и я могла честно признаться, что Адам делал все возможное, чтобы общение происходило легко. Я начала действительно к ним привязываться, словно они всегда были частью моей жизни, но старалась не называть его папой: все это еще казалось нечестным по отношению к человеку, который вырастил меня и которого я считала своим единственным отцом.

Я посещала нового психотерапевта последние несколько месяцев, она помогала справляться с последствиями моего практически смертельного опыта и семейных разоблачений, которые выбивали меня из колеи. Постепенно я училась оставлять прошлое в прошлом, жить настоящим и планировать будущее.

Отец.

Я покатала это слово на языке, представляя, как счастлив будет Адам, когда я назову его так.

Я многим была ему обязана. Когда я узнала, что он тайно купил закусочную – только для того, чтобы я снова смогла там работать, – я никогда в жизни не испытывала столь противоречивых эмоций. Это был самый широкий жест, который он мог сделать, но такой поступок казался явно слишком серьезным, и это долгое время меня смущало. Когда я оправилась от первоначального шока и погрузилась в надежный инвестиционный бизнес, а закусочная оказалась золотой жилой, я смогла примириться с этим. Вроде как. Не думаю, что когда-нибудь смогу на все сто процентов смириться с легкомысленным отношением к деньгам моей американской семьи, но я научилась принимать их такими, какие они есть.