Удержать престол (СИ)

Пришло сообщение от Захария Ляпунова. Государь, напутствуя князя Пожарского перед походом к Брянску, говорил, что такие вести могут быть и Дмитрию Михайловичу предписывалось исполнить все то, о чем в письме будет написано, словно то его, царская, императорская, воля. И вот этот очередной выскочка, Ляпунов, которого и в местнической книге нет, приказывает князю, в крови которого есть частичка Рюрика.

Однако, теперь стало понятно, пусть и не до конца, почему в войске самозванца не было Александра Лисовского. Захарий Ляпунов и Заруцкий все-таки загнали этого польского хищника в ловушку и ему, Пожарскому, следует поспособствовать, чтобы зверь не вырвался из клетки.

* * *

Москва

23 августа 1606 года

Григорий Петрович Шаховской находился в растерянности. Он теперь стольный воевода. Такой должности ранее не было, но, что именно делать понимал, как и осознавал, ставший высоким, свой статус. Это стремительный рост. Такое место по местничеству Григорию Петровичу не занять было никогда в жизни. Но все меняется, государь-император меняет устои и, если ранее Шаховскому это определенно не нравилось, теперь он решил во всем и всегда поддерживать своего государя.

Вдруг, как только государь сообщил о назначении, Григорий Петрович понял, что рядом с таким царем его может ждать большое будущее. Но теперь обозначились сложности.

Через седмицу после того, как Димитрий Иоаннович вновь сел на царский стул, Шаховской, не получив ожидаемых благ, стал задумываться о правильности решения присоединиться именно к этому претенденту на русский трон. Григорий Петрович был уверен, что это, только и исключительно, его участие решило исход противостояния Тульского Димитрия и Василия Шуйского. И что он получил?

Даже Захарий Ляпунов, и тот стал приближенным царя и много, даже слишком много, разговаривал с государем, да все наедине, тайно. Предатель Скопин-Шуйский стал тем, кем хотел быть Шаховской — головным воеводой. Пожарский получил войска и пошел добывать себе славу. А Пожарский, тот, за кого Шаховской просил царя, также мог считаться предателем. А он, Григорий Петрович, все еще оставался только лишь одним из воевод, да еще и без назначений в войска. Хотя б воеводой над столичными стрельцами назначили, но нет, — воевода без войск.

И тогда Шаховской стал искать того, кто будет точно недоволен воцарением Димитрия Иоанновича. Единственно, к кому можно было обратиться, так это к бывшему патриарху Гермогену. Григорий Петрович немного знал характер этого человека и понимал, что Гермоген не станет мириться с тем, что его подвинули. Было странно для Шаховского, почему Димитрий Иоаннович так спокойно оставил в покое бывшего патриарха, при этом опозорив того, громогласно заявляя, что Гермоген был самозванцем.

Священнику предписали отбыть в Табольск, но Гермоген не спешил, отговариваясь тем, что ему нужно закончить дела. Потом бывший патриарх самоустранился и молился, пребывая то в одном монастыре, то в ином. Это уже сейчас патриарх Игнатий разослал вестовых по обителям с требованием не привечать Гермогена. Но государь, то ли не решался отправить стрельцов, чтобы те насильно сопроводили священника в Сибирь, может, не хотел вызвать недовольство некоторых епископов, которых успел приблизить деятельный Гермоген, то ли вовсе забыл об этом вопросе. Шаховской же не напоминал государю.

Гермоген отказался помочь Шаховскому и войти с ним в сговор, отговариваясь тем, что он, мол, смиренный, не собирается восставать супротив царя. Однако, через некоторое время, к самому Шаховскому подошли люди и задали откровенный вопрос. И Григорий Петрович ответил, что да, он готов работать против Димитрия Иоанновича, но за это требует чин головного воеводы.

Стоит ли упоминать, что Шаховскому пообещали все, о чем он просил? Но не был столь наивен Григорий Петрович, он потребовал гарантий. Единственной гарантией могла стать встреча с тем человеком, который готовил заговор.

Встречи не случилось, но Шаховскому передали письмо, в ходе чтения которого все стало понятно… Романовы… Это они мутят воду и во главе всего стоит митрополит Филарет, который уехал в Ростов и, казалось, только и занимается тем, что молится, да шлет здравицы государю. Письмо после прочтения сожгли.

Теперь Григорий Петрович Шаховской шел на встречу с человеком, которого в будущем назвали бы связным. Стольный воевода шел сказать, что отказывается от сотрудничества, чтобы от него отстали, и тогда и он не будет выжигать крамолу и не расскажет никому. Теперь, после того, как Шаховской стал очень значительным человеком в империи, он с превеликим удовольствием уничтожил бы всех, кто готовит заговор. Он добился и чина и статуса столь большого, что не смог бы, если не противоречить системе местничества, при любом ином государе.