Удержи меня, если сможешь

— Анька, воевать с этой женщиной бесполезно. Я помню ее закидоны. Чтобы избавиться от гиперопеки Валентины Ивановны нам надо переехать в другой город и то, нет никакой гарантии, что она не последует за нами.

— Жесть, — вздыхает Анька.

— Да ладно, — отмахиваюсь. — Прорвемся. Ты лучше скажи, как у тебя дела? Как самочувствие?

— Уже хорошо. Вот похудела немного.

— Вижу. А в целом?

Вздыхает. Взгляд отводит в сторону.

— Хреново мне, Сонь. Без него.

Теперь вздыхаю я.

— Ты же не хочешь мне сказать, что вы снова сойдетесь?

— Я? С Толиком? Да ни в жизни! Просто понимаешь, он как вредная привычка. Как долбаные сигареты. Ты их куришь, хоть понимаешь, что отрава. Надо бросить, да. Но как? Ты ведь уже подсел. Никотин в крови.

— Тяжелый случай, да.

— Я переживу. Ты не волнуйся. Просто надо больше времени.

— Может тебе стоит кого-то найти? Сходить с кем-то на свидание? Ну не знаю. В интернете хоть переписываться. Тебе нужно почувствовать себя привлекательной. Нужно отвлечься.

— Нужно, Сонь, но не сейчас. Пока мне этого не хочется.

Через полчаса уходит Анька, а вместе с ней и Валентина Ивановна. На душе становится как-то паршиво. Кошки скребут, а может и весь кошачий приют.

Тошнотворные спазмы застают меня врасплох. С огромным трудом мне удается допрыгать на одной ноге до ванной комнаты. Согнувшись в три погибели над унитазом, я прочищаю желудок, вспоминая пирожки любимой свекрови.

А я-то думала, чего она такая вся паинька. Прям не Валентина Ивановна, а Валентина Мармеладовна. Гадина! Решила пойти в контратаку? Так я же не трус и тоже могу дать отпор, лишь бы потом не жаловалась своему сыночку.

Глава 42. Надо время подумать

— Мартынуль, ты заболела? — Кирилл волнуется. Держит меня за руку, а затем касается моего лба тыльной стороной ладони.

— Заболела.

— Поехали в больницу? Ты вся зеленая какая-то.

— Спасибо твоей мамочке.

— Не понял.

— Утром приходила Валентина Ивановна и угостила меня пирожками с грибами.

— Хочешь сказать, тебя отравила моя мама? Я что-то сейчас ничего не понял.

— Да, Кир. Именно так.

Выдыхаю, собираясь с силами. Я должна ему обо все рассказать. Должна признаться, что его любимая мамочка кошмарит меня каждое утро, когда он уходит на работу. Но сегодня свекровь превзошла саму себя. Такой подлости не ожидала даже я, хотя знала раньше, на что способна эта Гарпия.

Я рассказываю обо всем Кириллу. Каждую деталь, каждую встречу. Чем больше говорю, тем сильнее хмурится Кирилл. Его темные брови сходятся на переносице, крылья носа раздуваются, а на скулах играют желваки. Он злится и очень сильно. А затем, когда я заканчиваю свой монолог, он резко вскакивает с постели и ходит по комнате вперед-назад.

— Сонь, почему ты раньше мне обо всем не рассказала? Почему молчала? — Кирилл взбешен и в этот момент его боюсь даже я.

— Не хотела, чтобы из-за меня ты ссорился со своей мамой. Прости.

Кир сверлит меня пронзительным взглядом, мол, серьезно, мартышка, ты не хотела? Не знаю, верит он мне или нет, но уже через миг Кирилл выходит из комнаты, а дальше я слышу его громкие словечки. Он говорит по телефону со своей мамой и, судя по интонации, отчитывает ее как ребенка.

— С завтрашнего дня, мама, ты и порог не переступишь без моего разрешения, — грозно рычит Орлов.

Странно как-то. Я должна чувствовать облегчение, что Кир расставил все точки над «и», но мне почему-то паршиво на душе. Даже как-то обидно стало за свекровь — он ее такими словечками называл… Блин.

Кирилл возвращается в комнату. Швыряет телефон на кровать. Я смотрю на него снизу вверх и понимаю, что лучше сейчас его не трогать.

— Соня, я родную маму довел до слез. Она клялась и божилась, что ничего не подсыпала в пирожки.

Я медленно глотаю противный ком, так некстати подкатывающий к горлу.

— Может, хватит вам друг с другом воевать, а? Не надоело за десять лет?

— Кир, я не собиралась, честно. Просто пирожки стали последней каплей.

Кирилл опускается на кровать, прикладывает ладонь ко лбу, вздыхает.

— У меня был очень тяжелый день. Давай закроем эту тему. Я устал.

— Конечно, Кирюша, — соглашаюсь я и подсаживаюсь к Кириллу сбоку.

— В больницу поедем?

— Не нужно. Само пройдет.

***

На выходных Кирилл привозит меня на дачу. Все-таки обещал природу, а этот райский уголок, расположенный далеко за городом, — гораздо больше, чем я могла ожидать. На территории участка растут сосны и за этот божественный запах я даже готова стать ужином для комаров.

Кир возится с мангалом. Я, сидя на скамье и закинув на нее ногу в гипсе, чищу молодой картофель. Орлов говорил, чтобы я ничего не делала, но не вышло. Конечно же, иногда я-таки люблю побыть ленивым тюленем, но здесь у меня сплошная бодрость, хочется творить и творить.

Орлову звонят на мобильный. Он тянется к карману шорт, достает оттуда мобильник и, взглянув на экран, искренне удивляется.

— Добрый день, — приветствует собеседника Кирилл, расплываясь в широкой улыбке.

Я не собираюсь подслушивать разговор, просто Орлов не прячется.

— Настюш, все будет хорошо. Ты слишком много думаешь… — бубнит в трубку.

Кир уходит.

Черт!