Удержи меня, если сможешь

По спине бежит мороз. Быстро хлопаю ресницами, прокручивая в голове ответ Орлова, а затем:

— В смысле? Какое такое ДТП?

— Толик и Аня попали в ДТП. У Толяна легкое сотрясение мозга, сломана рука, ну ты же видела его гипс, а Аня… Ей повезло меньше.

— Повезло меньше? — завожусь как спичка. — Да какого черта она вообще попала в ДТП? Они же расстались. Как? Как она оказалась с этим мудаком в одной машине?

— Не знаю, Сонь. Узнаешь у подруги, когда будет можно.

— А ребенок? — спрашиваю, затаив дыхание. — Он…

— Нет, — качает головой Орлов. — К сожалению, нет.

Соленые слезы жгут глаза. Невыносимо больно за подругу. Хочется выть от отчаяния. Хочется все крушить, ломать. Какого черта Анька поехала с этим придурком? Неужели помирились? Нет, не верится. Я же лично видела, как она порезала на лоскутки все шмотки бывшего.

Я успокаиваюсь только в квартире Орла, точнее, у нас дома. Кирюша снова несет меня на руках, а затем помогает принять душу и устроиться на постели. День выдался тяжелым, а потому я сразу выключаюсь, стоит голове коснуться подушки.

***

Через день Аня выходит на связь. Я хочу приехать к подруге в больницу, но не могу. Орел все время на работе, а без него я точно не справлюсь. Поэтому целый час мы болтаем с подругой по телефону. Стараюсь не затрагивать больную тему, но Аня говорит все сама. Оказывается, она следила за своим бывшим. Зачем? А здесь я не стала выяснять. Наверное, еще любит. Наверное, не смирилась.

— Представляешь, он водит ее в ресторан. Покупает ей цветы, в то время как мне не принес даже вонючую гвоздику! — возмущается подруга и я знаю, что дело не в какой-то там гвоздике. Он просто ее никогда не любил и Анька тоже это знает. — Знаешь, что самое интересное?

— Что?

— Он предложил ей замуж. Во как, — слышу в трубке ухмылку.

— А ты откуда знаешь?

— Так я же следила за ними, говорю тебе. Поперлась за Толиком в тот долбанный ресторан, чтоб оно все…

— Не надо было, Ань.

— Как не надо, а? У нас ребенок, — замолкает. — Был.

На том конце провода раздаются всхлипы. Я успокаиваю подругу как могу. Получается с большим трудом.

— Он встал на одно колено. Достал из пиджака коробку с кольцом. Прикинь, Сонь? Толян на колено и кольцо… Такое огромное!

— Не надо было тебе шпионить. Только хуже сделала.

— Да знаю. Знаю, что не надо было. Но я же так сильно его любила, гада этого. Думала, посмотрю со стороны на соперницу и пойму, что со мной не так. Где я проигрываю. Я же вернуть его хотела, Сонь. Думала, погуляет и вернется. Раньше всегда так делал. И я даже готова была его простить.

— Посмотрела?

— Угу, — громко дышит. — Я не успокоилась, ты же знаешь. Залезла к нему в машину. Устроила скандал. Мы ругались всю дорогу, пока ехали.

— Куда ехали? Зачем?

— Он должен был отвезти меня домой…

Аня замолкает, я — тоже. Ну что теперь говорить? Время не вернуть. Пленку не отмотать назад, увы. Когда мужик уходит, его лучше отпустить. Насильно милой не бывать, да и надо ли? С одним крылом птице не летать. Падают! Жаль, что моя подруга оказалась одной из тех женщин, кто не хочет смотреть правде в глаза. А лучше бы смотрела в упор и не рисовала в голове дурацких мультиков! От таких мудаков, как Толян, надо бежать, не оглядываясь. Бежать, что есть силы, чтобы ни в коем случае не догнал.

Я завершаю разговор, пообещав Ане приехать, как только смогу. Вкратце рассказываю историю своего падения, промолчав о причастности ее кабеля. Зачем? Ей и так больно. А если узнает, что мы с Толяном сцепились, а затем он меня толкнул… Ну нет. Зачем ей лишние нервы? Пусть выздоравливает. Пусть набирается сил. Ей они очень нужны. Впереди предстоит новый этап: стать сильной и свободной от этой дурацкой зависимости под названием «Любовь зла, полюбишь и Мудиловича».

Глава 40. Настенька

Я просто схожу с ума от безделья. Лежать на постели целыми днями — утомительное занятие. Лучше бы вкалывала на работе, как бессмертный пони, но про работу на ближайшие несколько недель можно забыть, к тому же, ее у меня нет. На учет в Центр занятости как безработная я все-таки стала, только этот факт нисколько не обрадовал. Работать хочется: шуршать офисной бумагой, перебирать пальцами документы, барабанить по клавиатуре, слушать гудение принтера. Оказывается, офисный шум — мой любимый звук и мне его чертовски не хватает.

Кирюша внимательный и заботливый, что не скажешь о его маме. Точнее, она полная противоположность своего сына, по крайней мере, в отношении меня. Я терплю ее, да. Стараюсь быть вежливой при каждой встрече, но Валентина Ивановна точно издевается надо мной. Она приходит к нам домой регулярно, будто в свою квартиру. Устраивает генеральную уборку, стирку, готовит есть. При этом все ее действия сопровождаются ворчанием, мол, бедный ее сынишка, чтобы делал без своей мамочки!

А я же не железная, нет! Молчать, конечно же, могу, да иногда и надо, но сегодня иной случай.

Валентина Ивановна торчит у нас с самого утра. Специально дождалась, пока Кирилл уйдет на работу и только затем пожаловала.