Удержи мое сердце (СИ)

Потом, сидя на кухне, ребята завтракали и болтали с Изабель. Мальчики были очарованы восхитительной блондинкой и наперебой ухаживали за ней, подкладывая самые вкусные кусочки и по очереди намазывая тартинки конфитюром. Жозе обрёл дар речи и готов был очертя голову броситься к ногам прекрасной кузины, но что-то не давало ему покоя. Он тайком поглядывал на Бенедикт, оценивая реакцию на происходящее. К его великому удивлению, девушка была абсолютно спокойна — ни ревнивого взгляда, ни гримасы неудовольствия он не обнаружил. Бенедикт почему-то смотрела на него хитро и выжидательно, поминутно что-то шепча Аделине, от чего обе девушки заливались смехом. И Жозе ещё пристальнее вглядывался в лицо гостьи, о чём-то увлечённо болтавшей с Бруно. Спустя мгновение он понял, что казалось ему неправильным. Улыбнувшись, Жозе смело решил назначить свидание зеленоглазой красавице.

— Слушай, Изабель, — прошептал он ей на ушко, вдыхая возбуждающий аромат духов. — Хочешь, я покажу тебе классный ночной клуб?

Она стрельнула в него глазами и кокетливо улыбнулась.

— Конечно, — промурлыкала девушка, — я обожаю танцевать. А где он находится, в Париже?

— Н-н-нет, не совсем, — волнуясь, ответил парень. — Он за городом, километров сто отсюда, но, поверь, –очень крутой! Туда съезжается много знаменитостей, а у меня как раз на сегодня есть два входных билета. Говорят, там будет сам Джонни Депп! Так как— согласна? А потом мы сможем заночевать в небольшой гостинице, если захочешь, — удивляясь собственной наглости, но стараясь не рассмеяться, закончил он.

— Ну ты и нахал! — расхохоталась Изабель и вдруг добавила голосом Лали, — Боюсь, мой милый Жозе, тебе тут ничего не светит, — девушка сделала резкое движение рукой, и светлые волосы, оказавшиеся париком, упали на пол.

И перед Жозе уже сидела знакомая ему брюнетка и хохотала во всё горло вместе с Аделиной и Бенедикт.

Жозе усмехнулся — он вычислил её спустя несколько минут, но, надо было признать, что девушка предстала абсолютно другой в новом образе, и даже он, прекрасно знавший Лали, видевший ежедневно, сначала не узнал её. И это поражало.

— Здорово мы вас разыграли, мальчики? — рассмеялась Бенедикт.

— Особенно меня, — растерянно проговорил Жозе. — Я, конечно, быстро вас раскусил, но сначала удивился. Лали была совершенно другая — манеры, голос. А почему глаза зеленые?

— Это линзы, — объяснила Лали. — Аделина из своих путешествий привезла столько разных нарядов, париков и цветных линз, что я решила преобразиться и проверить, насколько буду узнаваема. Но такого эффекта мы не ожидали!

— Отличное перевоплощение, — подтвердил Бруно, о чём-то думая. — Но теперь, девочки, пора приниматься за работу. Лали, принеси, пожалуйста, письма, которые тебе передали родители Себастьена. Нужно их прочесть.

И вся компания переместилась в гостиную. Лали, полностью вернувшаяся в обычный образ, протянула пачку писем ребятам, и они погрузились в чтение. В конвертах было несколько фотографий пожилой дамы, в которой Лали узнала мадам Дюваль. Себастьен неоднократно показывал её фотографии, когда получал письма из Канады. Они прочли почти всю переписку за год, но ничего интересного не обнаружили, кроме обычных поздравлений и незначительных новостей. Один раз мадам Дюваль упомянула, что в начале года из агентства по найму персонала ей прислали опытную медсестру, которая показала себя очень хорошо. Но спустя несколько месяцев в письмах стала проскальзывать нотка сомнения в порядочности этой девушки. Её неоднократно замечали роющейся в книгах и бумагах на столе, отодвигающей картины — как будто она что-то искала. Но на всё у нее находились на первый взгляд правдоподобные отговорки — поиски пропавших рецептов, очков для мадам или неровно висящая картина.

Наконец они читали последнее письмо, в котором канадская родственница приглашала Себастьена и его родителей на Рождество в гости. Она предлагала Себастьену взять с собой любимую девушку, чтобы познакомиться, «так как Полин и Леон все уши прожужжали мне о том, какая она замечательная…». Лали только печально вздохнула и достала из конверта ещё один снимок.

Это была фотография, на которой мадам Дюваль была запечатлена на террасе своего дома, сидящей в плетёном кресле, укутанной пледом. Рядом с ней, глядя прямо в объектив камеры, стояла девушка. Это была плотного телосложения брюнетка. Её волосы были завязаны в тугой узел на затылке, густая чёлка почти скрывала тёмно-карие глаза. Небольшой нос был немного вздёрнут, тонкие губы плотно сжаты, от чего девушка казалась обозлённой. Образ завершали безобразные очки с толстыми линзами.

— Господи, какое чучело! — прокомментировал Жозе. — Держу пари, у неё зубы торчат как у лошади!

— Это, наверное, медсестра, — сказала Лали, вглядываясь в снимок. Она повернула его и увидела на обороте надпись: « Я и Магда».

— Дай-ка я посмотрю, — протянул руку Бруно.

Он внимательно разглядывал фотографию, а потом спросил:

— Вы её раньше не видели?

— Да где! — фыркнул Жозе, — я бы на такую и не посмотрел, а посмотрел бы — не забыл!