Удиви меня

— И надо всех собрать в ресторане, чтобы все до единого подарили конверты. Большие, толстые денежные конверты. Ипотека, блин. Сейчас. Бегу и падаю. Сколько стоит снять ресторан? Тысяч пятьсот? Это как вложение в будущее. Надо позвать всех обеспеченных родственников. Можно даже белое платье для антуража надеть. Не пышное, конечно, чтобы не грохнуться. Как тебе идея?

— Нет.

— Что нет? К чему эта напускная гордость сейчас? Мы же не будем требовать на входе лям в конверте.

— Ты не поняла меня. Сбор денег, как, собственно, и ресторан, будет только после того, как мы реально распишемся. Если нет, то ипотека и никаких конвертов.

— Ты мне ставишь ультиматум?

— Нет, это компромисс, Поля. Да и какая разница, если для всех мы женаты, кстати, с твоей подачи. Не вижу сложностей, это минутное дело.

— Прям таки минутное.

— Один звонок и минутное.

— Ну да, папа с мамой так же расписались. Ладно, — шумный вдох и не менее шумный выдох. — Знаешь, я, пожалуй, хочу есть. Шоколадную колбасу так и не удалось попробовать. Там автоматы есть, принеси, пожалуйста, какую-нибудь шоколадку с орешками.

— А как же пиво и янтарная рыбка?

— Не смешно, Сережа.

— А я и не смеюсь. Я же не просто так ездил в магазин, — встаю с кровати и достаю из пакета пиво, рыбу и влажные салфетки. — Нефильтрованное, безалкогольное. Четверть баночки точно можно, ну и рыбы тоже немного, там до хрена соли, тебе все же нельзя.

— Ты сумасшедший, — усмехаясь в голос, выдает Полина. — Но что-то в этом есть. Спасибо.

— Романтика.

— Фу, ну давай без соплежуйства. Рыба вонючая, какая тут, блин, романтика.

— Какая ты все-таки противная девчонка.

— Ну я бы так уже не сказала, — разрывая пакет с рыбой, уверенно произносит Полина. — Девочки уже нет. Скоро будет мать, но точно не яжмать. Ну что ты делаешь? — одергивает мою руку, как только я подношу банку ко рту. — Протри горлышко влажной салфеткой.

— Надеюсь, беременность и роды вылечат тебя.

— От чего?

— От всего.

— Протирай.

— Господи, какая ж ты зануда.

— Не Господи, протирай давай. Нам вместе пить с нее. Протирай, Сережа, — настойчиво повторяет Полина.

— Протираю.

Эпилог

Два с половиной года спустя

Играть в игру под названием: «кто кого пересмотрит», с каждым днем становится все труднее и труднее. Суть проста — тот, кто первым скажет любое слово или улыбнется, тот и проиграл, а значит и выполняет какое-нибудь задание. Мы с Сережей прекрасно изучили друг друга, стало быть, знаем на что можно давить. Я неравнодушна к его подмигиваниям, почему-то они у меня вызывают неконтролируемый смех, особенно, когда при этом он еще и имитирует поцелуи «пельменными губами инстаграмщиц». В общем, знает на что давить. Я — тоже. Мой конек — маньячный взгляд и ход конем, а если быть точнее — игра бровями. В основном это «грязная» работа в случае проигрыша. Например, убрать кошачий лоток или детский горшок. Оба знаем, что через минут двадцать, ну максимум час, на горшке будет феячить Светлана Сергеевна. И не бабочками, как каждому из нас хотелось бы. Хотя, сдается мне, Сережа по-прежнему думает, что у нее и какашки отличаются от других. Она ж принцесса. Зразы из тыквы с творогом сто процентов дадут о себе знать, проверено так сказать — волшебство в горшке будет особое. Сегодня я должна выиграть, поэтому, чтобы не засмеяться, надо вспомнить что-то очень грустное. Например, как я пропустила год учебы, взяв-таки академический отпуск из-за свалившегося материнства. Или то, как эта самая сидящая между Алмазовских ног принцесса чуть не довела меня до инфаркта. Хотя сейчас все кажется не таким уж страшным, как почти два года назад. Это тогда сначала была катастрофа со слезами и воплями «моя карьера похерена», а потом уже задница под названием «все из-за меня».