Удиви меня

— Сегодня у нас обязательно будет классический секс на твоей стерильной кровати, — собирает мои волосы в кулак и несильно, но весьма ощутимо оттягивает их назад, открывая доступ к шее. — И будь добра, следи хоть иногда за своим языком, — шепчет мне на ухо и проводит губами по моей коже. Целует почти невесомо, спускаясь все ниже и ниже. Не знаю почему, но я все ждала момента, когда вместо легких поцелуев он поставит мне на шее засос. Но нет. Алмазов отпускает мои волосы и проводит ладонями от шеи к плечам. — Договорились? — улыбаясь, интересуется Сережа, смотря мне в глаза, при этом чуть сжимает мои плечи и приспускает рукава от платья вместе с лямками от бюстгальтера.

— Я постараюсь, — совершенно спокойно произношу я, позабыв о испытываемой минуту назад злости. Нет, мне по-прежнему не нравится то, что у меня связаны руки, но мне нравится то, как на меня смотрит Сережа. Не знаю откуда у меня такая уверенность, но сейчас я готова поклясться, что он не шутил, когда сказал, что ему нравится видеть меня такой.

— Ты считаешь себя красивой, Полина? — неожиданно задает вопрос, который приводит меня в ступор. С ответом не спешу, вместо этого я наблюдаю за тем, как Алмазов тянет руку к моей голове и начинает перебирать мои волосы. — Считаешь?

— Нет, — честно ответила я, после очередной паузы, разомлевшая от, казалось бы, таких простых действий, которые позволяю разве что маме. — Симпатичная, не более того, — вполне серьезно добавляю я, когда Сережа начинает гладить мою щеку свободной рукой.

— А зря. Ты охеренно красивая, — проводит большим пальцем по моим губам, не прекращая гладить мои распущенные волосы.

— Это значит очень красивая? — едва улыбаясь, задаю очередной дурацкий вопрос.

— Очень. А также не менее вредная и своенравная девчонка. Но очень красивая. Ты возбуждена сейчас? — шепчет мне в уголок рта, после многозначительной паузы, вызывая своим вопросом очередной прилив краски к моему лицу. Скажу нет — совру, о чем он с легкостью догадается. Скажу да — возможно, буду выглядеть извращенкой в его глазах. Как из меня вырываются следующие слова я не могу объяснить. — Соу-соу.

Алмазов, на мое не пойми как произнесенное по-английски «так себе», усмехается в голос.

— Я тебе говорил, что ты уникум, Полина, но не думал, что ты снова меня удивишь. Значит так себе, да?

— Я донт андестд ю.

— А что ты андестенд?

— Выражаясь грубым мужским языком — я уже ни хрена не андестенд. Но тебя, несмотря на не самое лучшее положение в моей жизни, за которое минуту назад мне хотелось тебя убить, я почему-то еще хочу.

— Вау. Ну это просто признание века. Значит соу-соу, Полинка? — не дожидаясь моего ответа, Сережа кладет руки на мои ноги и ведет ими вверх.

Гладит мои бедра, вызывая мурашки по телу, несмотря на то что мне жарко, и стоит только его пальцам коснуться моего влажного белья, как краска стыда в очередной раз приливает к моим щекам. Неосознанно дергаюсь, пытаясь свести ноги, хотя понимаю, что в таком положении это глупо. Зажмуриваю глаза, когда осознаю, что он начинает ласкать меня через влажные трусики. Мы ведь это уже проходили, нет ничего такого, чего можно было бы стыдиться, он делал со мной вещь значительно откровеннее этой. Вот только мое положение и то, что я не могу потрогать Сережу в ответ — меня нервирует. А в следующий момент Алмазов сдвигает мои трусики в бок и касается пальцами моей влажной плоти. Сильно закусываю губу, когда он начинает ласкать меня, едва задевая чувствительную точку. Сейчас все, чего мне хочется — это сжать ноги и скорее оказаться где угодно, лишь бы не в машине. А ведь сама начала здесь. Дура. Какая же я дура.

— Дура, — уткнувшись в шею Алмазова, пробормотала вслух. — Отнеси меня, пожалуйста, домой, — не знаю откуда во мне берутся силы не только произнести что-то внятное, но и, открыв глаза, взглянуть прямо на Сережу. — Я так больше не могу.

— Будешь послушной девочкой? — приспуская свободной рукой верх моего платья вниз, вкрадчиво шепчет он, не прекращая движения пальцев. — Ну?

— Отнеси меня в дом, — несдержанно бросаю я, впивая ногти в свои ладони, только это совсем не отрезвляет, а вот то, что Алмазов сжимает мою грудь — немного да. — Буду. Отнеси меня. Пожалуйста.

— Точно будешь? — вновь задает дебильный вопрос, вызывая во мне очередную волну гнева. А в следующий момент он обхватывает губами мой сосок через кружево лифчика, от чего я неожиданно вскрикиваю.

— Точно. Я буду послушной.

— Ну вот и хорошо, — снова победоносно улыбается и ловко убирает руку от моей пульсирующей плоти. Опять закрываю глаза, когда чувствую, как Сережа развязывает мне руки. — Где ключи? — какие, блин, ключи, когда у меня свело ноги, а между ними все ноет от неудовлетворенного желания. — Полина, где ключи от дома?

— В боковом кармане сумочки. Я не смогу встать. У тебя волшебная палочка на трусах. Сделай волшебство и отнести меня в кровать. Моя спальня — наверху вторая дверь справа от лестницы. Лестница… где-то посередине. Или сбоку.