Удиви меня

— И как давно у тебя там все чешется? — растерянно бросает Сережа. Кажется, я впервые вижу на его лице растерянность.

— С утра. Но было терпимо, а последние пару часов это… это пипипипиззз. Короче, ты понял.

— А какого хрена ты молчала так долго?! — хватая меня за руку, раздраженно интересуется Алмазов.

— Нормальные девушки о таком не говорят вслух.

— Господи, дай мне сил. Садись, — открывает мне переднюю дверь. — Дай посмотрю, что там у тебя.

— Я тебе посмотрю! Отвези меня в ближайшую клинику, в папиной я позориться с таким не буду.

— Господи, как же с тобой тяжко.

Ничего не говорю в ответ. Молча закрываю глаза, впивая до боли ногти в собственную кожу.

— Ну и что это может быть? Есть предположения?

— Есть, но единственное предположение тебе не понравится.

— Ну и?

— Кроме как… вши, идей больше нет.

— Ааа… то есть я тебя наградил мандавошками? — усмехается в голос. — Охренеть.

— Я такого не говорила.

— Но подумала. Задницу бить я тебе сейчас не буду только потому, что у тебя и так жопа. Пристегнись.

* * *

Пожалуй, так долго я еще не была у врача. Но, в момент, когда мне купировали зуд, мне стало все равно. Экспресс анализы, опросы. Да по фиг, когда в трусах хорошо. Правда, единственное предположение врача, о котором я почему-то не догадалась, привело меня в уныние. К гадалке не ходи, Алмазов меня засмеет. Пусть не открыто, но внутри себя он будет ржать и злорадствовать.

— Я уж думал ты скончалась от мандавошек.

— Ну, хватит издеваться.

— Ладно, ладно, ну что там? — приобнимая меня за плечо, вполне по-доброму интересуется Сережа.

— Ну… вероятнее всего, у меня аллергия на… латекс, — несколько секунд смотрю на Алмазова, в ожидании смеха, но он, к счастью, молчит. Но еле сдерживается, чтобы не улыбнуться.

— То есть у Полины Сергеевны аллергия на презервативы. Ну, удивила, так удивила, — не сдерживая смеха, выдает он.

— На латекс.

— Да, конечно. Ты поэтому носишь другие перчатки?

— Да я понятия не имела. Просто от обычных руки преют и воняют.

— Все с тобой ясно. Пойдем, горе луковое.

— А что будет дальше? — задаю гениальный вопрос, как только мы садимся в машину.

— А дальше мы все когда-нибудь умрем.

— Я серьезно.

— Я тоже. Все умрут.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты умирал, — не знаю, как это из меня вырывается. Я ведь спрашивала совсем про другое. Как нам теперь предохраняться, когда я уже боюсь одного слова «презерватив».

— Это самое милое, что я когда-либо от тебя слышал. Не накручивай себя, разберемся со всем, — подмигивает, улыбаясь, и выезжает со стоянки.

Глава 35

Сажусь на диван к ошалевшей Алисе и подношу ей чашку с чаем. Та отпивает и обжигает, по всей видимости, язык. А я хихикаю как дура, забавляясь ее реакцией после моего мини-рассказа.

— Черт, я не могу в это поверить. Как так получилось? — еще бы я сама знала, как так получилось и какого лешего вообще делюсь такими вещами с кем-либо. Но, как ни странно, хочется поговорить. С мамой, наверное, сейчас было бы самое то, даже не взирая на ее радостные возгласы, что доча не только с живым мужчиной встречается, но и познала секс. Вот только мамы с папой еще нет. — И все-таки ты стерва, Полина, — после минутной заминки обиженно бурчит себе под нос Потапова.

— Почему?

— Потому что «Давай встретимся как-нибудь позже, потому что я загружена в больнице» как-то совсем не вяжется с тем, что ты две недели зажигаешь с мужиком или с его членом. Фиг поймешь.

— С Брулльянтом и его Алмазом в трусах. И если быть более точной — зажигаем мы ровно восемь дней. Почти пять ушли на устранения психологических последствий от презерватива, ну и багровых рек заодно. Но ты знаешь, и без секса двум людям есть чем заняться вместе. И я, точнее мы, действительно загружены в больнице. У меня реально ни на что не хватает времени. Сегодня второй вечер, когда мы проводим раздельно. И то, только потому что Сережа по пятницам занят со своей семьей.

— Он что, в разводе?!

— Нет. Ты что. Так, просто маму навещает, ну и… сестру. Она у него болеет.

— С ума сойти, — качает головой, шумно вдыхая. — Ну и как оно?

— Что оно?

— Секс, блин. Чего ты выделываешься?

— А ты как думаешь?

— Ну, судя по твоему лицу — хорошо.

— Нет, если честно, ужасно, — серьезным голосом произношу я, поджимая под попу ноги.

— Ужасно?!

— Ужасно хорошо, — выдаю в ответ, в очередной раз забавляясь реакцией Алисы. — Просто жуть как хорошо. Это что-то с чем-то. Ноги подкашиваются, пальцы на ногах прям сводит, покалывает. Внизу живота… блин, я даже не знаю, как это все описать. Короче, это как будто я одновременно — заведующая клиникой, со званием лучший врач года, открывший лекарство от всех видов рака, сижу на диване и смотрю триллер, поедая пончики с кокосовым кремом. Ну и до этого еще посмотрела сводку криминальных новостей. Примерно вот так.

— Мда… наверное, и вправду хорошо.