Удивительные истории о котах

– Мишенька! – радостно произнесла она. – Ты чего так рано? Соскучился?

– Да я это… – я помялся. – У нас тут такое произошло ночью, чего-то я места себе не нахожу.

И я кратко пересказал ей ночное происшествие. Умолчав о привезенной накануне кошке. Мама помолчала некоторое время, прежде чем ответила:

– Ой, бог ты мой… Мишань, давай-ка ты собирайся обратно к нам с отцом, а?

– Чего это?

– Да мне тут теть Люба обмолвилась. В ее доме два таких случая было. Один давно, другой недавно, вот на днях. И все в квартирах запертых! Форточки не оставляешь на ночь?

– Не оставляю, не оставляю, – я с удивлением отметил, что мой голос не дрожит. – И дверь запираю. А чего, что говорят об этом?

– Говорят, какое-то животное крупное. У них там, знаешь, и бомжей на улице находят иногда… Ну, в общем, погибают они. Я и не думала, что это везде теперь будет происходить.

Мы еще некоторое время обсуждали эту новость. Через каждую фразу она предлагала мне переехать обратно к ней с папой, но я это предложение мягко отклонял. А потом задал вопрос, к которому хотел подвести беседу, едва услышал о нескольких случаях нападения дикого животного.

– Кстати, о переездах. Тетя Люба там пристроила Маринку-то?

Маринка – моя двоюродная сестра, дочь тети Любы. Такая же хабалистая и тупоголовая. И претендовавшая на квартиру моего деда, мотивируя это тем, что у нее есть два ребенка от разных мужчин.

– Не, Маришка все на съеме. А что, решил ей жилье уступить?

Мама спросила вроде бы шутя, но в то же время настороженно. Вся эта ситуация с наследством испортила ей отношения с сестрой, и она, конечно же, была бы рада их улучшить. Но я расстроил ее, ответив со смешком.

– Только через мой труп, – и сразу же добавил, заканчивая разговор: – Ладно, я завтракать пойду, есть хочется что-то.

Распрощались мы довольно холодно. К тому моменту, когда я повесил трубку и положил мобильный в карман, Шишка уже сидела на столе передо мной.

– Ну, Шишка… – Я протянул ей руку. – Поломала ты своей бывшей хозяйке планы, а?

Кошка ткнулась широким лбом в мою ладонь и потерлась о нее.

– Скажи-ка… А не хочешь ли к ней в гости сходить? Ты же сможешь из подвала этот фокус с вентиляцией повторить?

– Мур, – коротко ответила Шишка.

Я улыбнулся. Похоже, скоро моя двоюродная сестра решит квартирный вопрос.

Александра Романова

Легенда о буром коте

Весна только начиналась, когда, вопреки морозам и бескормице, бродячая серая кошка разродилась в старом городском подвале, куда редко ступала нога человека. Укрывшись среди труб на груде тряпья, она произвела на свет трех детенышей, двое из которых ничем не отличались от любого другого котенка – слепые и глухие четвероногие гусенички, – а вот третий, маленький бурый котик, растерянно моргал не по возрасту приоткрытыми глазами. Перед ними все равно стояла тьма, но усталая мать обнюхала этого сына тщательнее прочих. Лишь затем, не найдя причин для беспокойства, она вылизала его и принялась согревать и кормить вместе с двумя другими.

В первые дни мало что затрагивало чувства котят: сытный аромат материнского молока затмевал запахи, которые сквозняк приносил с улицы и с лестницы их дома. Малыши спали, ненадолго пробуждались для отправления естественных потребностей и засыпали снова, незаметно для себя набираясь сил. Бурый котик каждый раз открывал свои бледно-голубые глаза и водил головой по сторонам, но потребовалось время, чтобы из подвального мрака проступили конкретные образы. Центром мироздания было большое пушистое существо, которое пахло пищей и заботой. Рядом копошились миниатюрные подобия мамы – один с яркими черными полосками, а другой с белым пятном на лбу. Всем им служила домом уютная тряпичная лежанка, приткнувшаяся к стене, а дальше, за изгибами труб, насколько хватало маленьких глаз котенка, раскинулось мрачное гулкое пространство, пределы которого знала только мама.

Иногда в дальнем, невидном Бурому конце подвала что-то происходило, принося волну необычных запахов, и мама-кошка отлучалась туда с радостным урчанием. Он вскоре заметил, что по пути она всегда делала крюк и обходила участок стены, который котенку никак не удавалось разглядеть. Причину такого поведения Бурый не понимал, да и его мать не смогла бы четко осознать, что именно побуждает ее держаться подальше. Но, по мере того как крепло зрение котенка, он с интересом поглядывал в ту сторону, пока однажды не обнаружил, что смотрит в сгусток тьмы, перекрывающий кусок стены и не пропускающий света. Этот сгусток не двигался, не издавал ни запахов, ни звуков. Он не был живым. Но и неживым его назвать было нельзя – где-то там, в глубине, ощущалась бодрствующая, настороженная воля, словно пока неголодный хищник изучал свое окружение.