Удивительные истории о словах самых разных

Всему свое время, и время всякой вещи под небом:

время рождаться, и время умирать;

время насаждать, и время вырывать посаженное;

время убивать, и время врачевать;

время разрушать, и время строить;

время плакать, и время смеяться;

время сетовать, и время плясать;

время разбрасывать камни, и время собирать камни;

время обнимать, и время уклоняться от объятий;

время искать, и время терять;

время сберегать, и время бросать;

время раздирать, и время сшивать;

время молчать, и время говорить;

время любить, и время ненавидеть;

время войне, и время миру.

Екклесиаст

, глава 3, 1 – 8

Удивительная вокабула! (Это я специально – чтобы снизить серьезный тон – заговорил по-научному; на самом деле «вокабула» – синоним слова «слово».) Я не устаю поражаться «временем» – именно как словом. В понятии «время» пока еще никто по-настоящему не разобрался…

Был и есть в русском языке глагол «вертеть». И было когда-то производное от этого глагола – слово «вертмен», с суффиксом «-мен» (не удивляйтесь! в русском языке было немало суффиксов, в которых мы сейчас никакие суффиксы не распознáем). Дальше в языке началась катавасия55. Такое бывает – мы это уже видели и увидим еще не раз. Катавасия по известному принципу: «А упало, Б пропало – что осталось на трубе?»

Во-первых, произошло «упрощение групп согласных» (так принято говорить у языковедов), и из слова вылетела буковка «т». Во-вторых, «-ер-» между согласными – не без участия коварной буквы «ять» (ѣ) – превратилось в «-ре-». В-третьих, русский язык лишился носовых гласных – а ведь было время, когда русские люди говорили в нос почище французов! – и носовое «-ен» превратилось в подобие «а», после чего это «подобие» окончательно утвердилось как «я». Что осталось на трубе? Время! Именно из «вертмен» «время» и получилось!

Как так? Неужели «время» – от глагола «вертеть»? Совершенно точно! «Вертмен» означало «нечто вертящееся, вращающееся, возвращающееся», – и вот вам пожалуйста: «вращение дней», «чередование дня и ночи», то есть – «время».

Слово «ворота» также образовано от глагола «вертеть», и это вполне понятно, так что слова «время» и «ворота» – однокоренные.

А вот еще ближайшие родственники слова «время»: вертопрах, вертолет, вертел, конверт, верфь, университет, вертеп, версификация, проза.

Ничего не понятно! Верфь-то здесь при чем? А университет? А вертеп, который – это всем известно! – не что иное, как притон? И еще проза с версификацией! Хоть святых выноси!

Никого выносить не будем, но пояснить придется.

«Вертеть» – очень древний глагол, и корень его, конечно же, протоиндоевропейский. Сравните: древнеиндийское «вартате» (vartate) означает «поворачивается», латинское «вертере» (vertere) – «вертеть», авестийское «варет» (varet-) – «поворачиваться», немецкое «верден» (werden) – «превращаться». И так далее…

Заметим, что латинское «вертере» особенно близко к русскому «вертеть».

Это самое «вертере» пришло и в германские языки, где оно превратилось (пре-вратилось! – ну нигде не обойдешься без этого вращения) сначала в «хверф» (*hwerf) – «место поворота», а затем, в голландском языке, в «верф» (werf) – «место, где можно поворачивать суда» (при их постройке, например). Именно из голландского языка во времена Петра I слово «верфь» и перекочевало в русский язык.

С «конвертом» все проще. Это едва ли не прямое заимствование из латыни. Латинский глагол «конвертере» (convertere) – с приставкой «кон-», равноценной нашей «с-», – означает «сворачивать». Что мы делаем с листом бумаги, превращая его в конверт? Ну конечно же, сворачиваем его.