Читаем Удивительные метаморфозы бытия Аркадия Серошейкина полностью

Теплая осенняя погода располагала к прогулкам, поэтому народа было много. Все наслаждались последними отголосками лета, медленно прохаживались, хрустя опавшими листьям. Аркадий тоже совершил моцион вокруг лазарета, рассматривая ансамбль зданий. Снаружи, где больница была доступна всеобщему взору, она выделялась недавно выкрашенными светло-золотистыми стенами, белыми пластиковыми рамами больших окон. Однако со стороны двора строение выглядело иначе. Стены были давно не тронуты краской, местами и вовсе крошились. С оконных деревянных рам слетала мелкой чешуйкой голубая краска, успешно приземляясь на головы ковыляющих больных. Серошейкину показалось, что здание застряло между прошлым и будущим. Оказалось, что внутри поликлинического корпуса дело обстояло также. На первом этаже располагалась одетая в белоснежный кафель урбанистическая регистратура. В прозрачных кабинках за большими плоскими мониторами сидели барышни в светлых костюмах с именными бейджами, записывая толпы страждущих на прием к врачу. Над головами посетителей мигало табло с расписанием работы докторов и слепящая зеленым светом бегущая строка, которая разъясняла все виды платных услуг. Но чем выше поднимался Аркадий, тем сильнее менялась обстановка. Краски тускнели, а больничный интерьер становился скромнее. На третьем этаже Аркадий попал в блеклый зал ожидания. Здесь было не так много людей. Одни стояли маленькими кучками перед высокими, некогда белыми, а теперь пожелтевшими дверьми, нервно ожидая своей очереди. Другие сидели по периметру площадки на затертых черных кушетках, свесив голову над светящимися экранами телефонов. Атмосферу заброшенности дополнял облезлый куст китайской розы, на котором был заметен слой пыли и листья казались такого же грязно-серого цвета, как и дощечки изношенного паркета. Аркадий расположился у полуоткрытого окна, наблюдая за окружающими. Ему казалось, что время здесь застыло, ностальгия стала подкатываться щемящей тоской к сердцу, а разум наполняться воспоминаниями из детства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман