Удивительные приключения дядюшки Антифера. Тайна Вильгельма Шторица: Романы

Ниже по течению от Грана вновь появляется пушта. Природа изобретательна и артистична! Какие, однако, контрасты! После яркого разнообразия между Прессбургом и Граном ей вздумалось представить пейзаж грустный, унылый, монотонный…

В этом месте «Доротее» предстояло выбрать один из рукавов, огибающих остров Сентендре[541]. Габара вошла в левый, что позволило мне обозреть город Вайтзен[542] с полудюжиной колоколен. Одна из церквей стояла на самом берегу среди пышной зелени, отражаясь в воде.

Окрестные пейзажи вновь изменились. В долине стали появляться огородные плантации, по речной глади заскользили многочисленные лодки. Оживление пришло на смену спокойствию и тишине. Очевидно, мы приближаемся к столице. И что же это за столица! Двойная звезда! Пусть не первой величины, но все равно она ярко сияет в венгерском созвездии.

Судно обогнуло последний лесистый остров. Сначала появляется Буда, затем Пешт, неразделимые, как сиамские близнецы[543]. Здесь мне предстоит отдыхать с третьего по шестое мая — времени вполне достаточно для осмотра достопримечательностей.

Между Будой и Пештом, между турецким и мадьярским городами — флотилии лодок, снующих вверх и вниз по течению, какие-то подобия галиотов[544] с мачтами и вымпелами, мощными рулями, с далеко выступающими брусьями. Оба берега превращены в набережные, за ними роскошные здания, высокие шпили и церковные купола.

Буда, турецкий город, расположен на правом берегу; Пешт — на левом; и Дунай, сплошь усеянный зелеными островками, опоясывает Пешт — местность равнинную, где городу вольготно разрастаться. Правый берег крутой, увенчанный крепостью.

Сохраняя турецкие истоки, Буда стремится приобрести венгерский облик и даже, если внимательно приглядеться, — австрийский. В городе больше военных, нежели коммерсантов, ему явно недостает торгового оживления. Трава пробивается даже на тротуарах. Во многих местах шелковые национальные знамена полощутся на ветру. Можно подумать, что население обитает в осажденном городе. Тем разительнее контраст с оживленным Пештом. Кажется, что Дунай делит прошлое и будущее.

В Буде хватает казарм и военной амуниции; но все затмевают величественные дворцы. Сильное впечатление производят старинные церкви. Перед кафедральным собором, превращенным в мечеть[545] во время оттоманского владычества[546], я надолго задержался.

Дома, расположенные террасами, как на Востоке, окружены решетками. Я прошел по залам городской ратуши[547], отгороженной пятнистым желто-черным шлагбаумом, к усыпальнице Гюль-Баба, месту паломничества[548] турок.

Но большую часть времени у меня отнял Пешт. И, смею полагать, не напрасно. Двух дней оказалось недостаточно для знакомства с благородным университетским городом.

Следует взобраться на холм, расположенный в южной части Буды, в конце предместья Кёбанья, чтобы обозреть картину двух городов. Отсюда видны набережные Пешта и его площади, окруженные дворцами и отелями строгих архитектурных форм. Соборы с позолоченными нервюрами[549] гордо вздымают свои шпили к небу. Панорама Пешта грандиозна, и не без причин этот город иногда предпочитают Вене.

Внизу — прекрасная долина Ракоша, где в давние времена венгерские рыцари собирались на шумные сеймы[550].

В Пеште — великолепный музей с живописными полотнами и скульптурами, залами естественной истории и античного[551] мира, с ценнейшими древними рукописями, монетами, этнографическими[552] коллекциями. Нельзя обойти вниманием остров Маргит с лугами, рощами, купальнями на природных минеральных источниках, а также городской парк Штадтвальдхен, омываемый маленькой речкой, пригодной для легких лодочек… Чудесные тенистые уголки, беседки, игровые аттракционы, галантная толпа замечательно красивых мужчин и женщин радуют взгляд.

Накануне отъезда я зашел в один из центральных городских ресторанов. Любимый напиток мадьяр — белое вино с добавлением железистой воды — приятно освежил меня. Вдруг мне на глаза попалась развернутая газета. Крупные готические буквы[553] заголовка привлекли мое внимание.

Вот что я прочел: