Удивительные приключения Марко Поло

Тяжело нагруженные вьючные животные шли непрерывным потоком по улицам. В этот день князья и чиновники всех провинций и государств, подвластных великому хану, посылали ко двору золото, серебро, бриллианты, шелка и белые шерстяные платки. Бесконечной чередой, под надзором всадников, которые поддерживали строгий порядок, церемонно проходили белоснежные кони через ворота императорского дворца. Животные были отборные, одно к одному, в серебряных и даже золотых сбруях. По заведенному обычаю каждая провинция отправляла в этот день ко двору девять упряжек белых коней — по девять в упряжке. В этот праздник император всякий раз получал табун не менее чем в сто тысяч голов.

Весь день падал снег. Мелкие снежинки кружились в холодном воздухе. Закутавшись в мех, Ашима стояла на краю улицы. Служанка тронула ее за рукав и взволнованно крикнула:

— Они идут! Глядите… Вон там!

Вся толпа разом повернулась к воротам.

В пролете ворот показались слоны. С их серых спин свисали расшитые золотом шелковые попоны с изображением зверей и птиц. Каждый слон нес по два больших ящика, наполненных золотыми и серебряными сосудами и разной формы кубками, из которых пили в праздники при дворе императора. Зрелище задумчиво идущих огромных животных было так внушительно, что все разговоры смолкли. Мимо людей, которые стояли широко раскрыв от удивления глаза, прошли пять тысяч слонов. За слонами потянулись верблюды, также богато украшенные и нагруженные драгоценными предметами.

Ашима не могла забыть этого шествия, этого богатства, но она не забыла и того, что рассказал ей Марко на следующий день о самом празднике, и была очень рада, что не облачилась в белые одежды.

Когда вечером в большом зале, освещенном факелами и множеством ламп, собрались князья, придворные, егеря, астрологи, врачи, сокольничие, военачальники, наместники, министры и другие крупные сановники, чтобы занять свои места, заранее расписанные в строгом соответствии с рангом каждого, вдруг возникло какое-то движение, раздался приглушенный шепот и даже злобные возмущенные выкрики одетых в белое придворных, потому что среди них появился человек в красной, расшитой шелком одежде с широкими ниспадающими рукавами; он невозмутимо шел навстречу императору. Это был Сю Сян — катайский ученый.

Когда он опустился на колени перед императором и отвесил ему три поклона, в зале воцарилась мертвая тишина.

Только Ахмед не смог сдержать торжествующую усмешку.

Лицо Хубилай-хана омрачилось. Он задумался и, устало откинувшись на спинку кресла, подпер подбородок рукой. Долго глядел он куда-то вдаль, мимо молчаливой, одетой в белое толпы.

Никто не осмеливался промолвить ни слова. Факелы неровным светом озаряли колонны и лица гостей, сверкали драгоценные сосуды, а резные расписанные фигуры, украшавшие стены и потолок, словно пробудились к таинственной жизни.

О чем думал в эти минуты владыка владык, посланник божий? Он впился глазами в лицо Сю Сяна, своего старого учителя, но оно оставалось для него непроницаемым, точно так же, как оказалась непроницаема для императора, несмотря на все его старания, жизнь народа, который он подчинил себе силой оружия.

Сю Сян был единственным человеком при дворе, осмелившимся противоречить Хубилай-хану. Поэтому император очень ценил старика. Но как решился Сю Сян публично, демонстративно не подчиниться приказу императора?

Хубилай-хан поднялся с места, в его глазах вспыхнули злые искры, но он спросил подчеркнуто спокойно:

— Знаете ли вы, Сю Сян, что вы рискуете головой? Как вы осмелились ослушаться моего приказа и явиться сюда не в белой одежде? Вы забыли, что я ваш император?

Слуги, снимавшие нагар со свечей, застыли. Ахмед нервно поглаживал бородку.

Положение Сю Сяна было скверным. Тысячи глаз устремились на ученого.

— У меня был сын, ваше величество, — сказал Сю Сян. — Он погиб, когда ваше войско брало Ханбалык. После его смерти я в знак траура целый год носил белую одежду из грубого холста. Как же я мог после этого прийти на ваш высокий праздник в белом? У моего народа цвет счастья — красный, поэтому в честь вашего величества я надел сегодня это красное платье.

В зале раздался возбужденный гул голосов. Джамбуи-хатун, которая сидела слева от императора, наклонившись, шепнула ему что-то на ухо. Ее лоб покраснел от гнева.

Хубилай-хан поднял руку, и сразу в зале воцарилась тишина.

— Встаньте, Сю Сян… Разве он не прав, что пришел нынче в красном платье? Красный цвет — цвет счастья у катайцев. По этому я приказываю, чтобы отныне все катайцы надевали в праздники красные одежды. Все же другие пусть носят белые. Таков мой приказ.

Ахмед бросил на Сю Сяна взгляд, исполненный ненависти.

О Белом празднике думала Ашима, сидя в беседке и обводя ногой контуры солнечных бликов на земле. В общем, она не могла желать себе лучшей жизни. У нее была Ю, маленькая веселая служанка, которая развлекала ее, когда она скучала. Нельзя же девушке весь день напролет петь или играть на семиструнной арфе…