Удивительные приключения запредельно невероятной, исключительно неповторимой, потрясающей, ни на кого не похожей Маулины Шмитт. Часть 1. Мое разрушен

– У тебя сейчас наверняка всё хорошо, – говорит он, – ты ведь в том возрасте, когда мир прекрасен, забот-хлопот никаких, не жизнь, а малина-маулина! Сплошное веселье, смейся-хохочи до упаду. Главное, – наклоняется он ко мне и широко раскрывает глаза, – главное, не забывай раз в неделю хорошенько заправиться эклерами. Мягкое тесто, нежный крем, да с чашечкой коффэ – это настоящее лекарство, доложу я тебе, от него люди счастливей делаются. Ты вот как думаешь, отчего это я дожил до двухсот пятидесяти семи лет?

Генерал подмигивает. Недавно деду исполнилось семьдесят, и вообще-то ему нельзя ни кофе, ни эклеров, не знаю точно почему, но нам на это исключительно наплевать, нам по барабану, так он каждый раз меня уверяет. Минуты две мы дуэтом барабаним по столу, чем громче – тем лучше, пока ладони не заболят. Потом Генерал выдает ещё маленькое барабанное соло на коленке, кофемашина булькает, а я распаковываю коробочку с эклерами.

– Ну… может, кому и веселье… – говорю я, – а у меня с этим сейчас как-то не особо.

– Да ладно, – говорит Генерал, – налегай лучше на эклеры!

– Твой сын, – начинаю я.

– Твой отец, – поправляет Генерал.

– Твой сын, – повторяю я, – живёт теперь в Мауляндии.

– Так он всегда там жил.

– Да, но теперь он живёт там один.

– Ты больше не живёшь в Мауляндии? Как так? Ты же Принцесса Мауляндская!

– Вот именно. Теперь мы с мамой живём на другом конце города в какой-то затхлой будке, да ещё нужно ходить в другую школу, а там одни только жабы, честное слово. И пиявки.

– Та-а-ак, – Генерал хмурится и смотрит в пол. Теребит правый ус (усы у него такие длинные, что видны даже со спины).

– Но, ммм… – говорит Генерал, – а твои мама и папа…

– Твой сын, – поправляю я.

– Они поссорились?

– Ох, дед, ну да. Они разошлись, мы больше не семья, я тебе уже раза три рассказывала.

– Ну да, ну да… – бормочет Генерал, и, вооружившись золотой вилочкой, отколупывает от эклера маленький кусочек.

Вилочку дед получил в награду от русского царя, когда в 1962 году спас один русский городок от дикого медведя.

– Знаешь, что хорошо? – говорит он. – Хорошо, что Мауляндия всегда тут, рядом, там же, где и ты. Наверное, ты единственная принцесса, которая может носить своё королевство с собой, как улитка домик.

Он отхлёбывает кофе с молоком и удовлетворённо хмыкает, я делаю маленький глоточек молока с кофе и хмыкаю в ответ. То есть надеюсь, что это звучит как хмыканье.

Сырный Генерал очень высокий, но стоящим во весь рост я его почти не видела, разве что на фотографиях. Там он возвышается над всеми на одну или две головы, взгляд такой серьёзный, а под носом – усищи, неправдоподобно длинные, торчат в стороны совершенно самостоятельно – они выросли, когда он был ещё мальчиком.

Вполне возможно, что он может шевелить ими по отдельности. Я думаю даже, что это не просто усы, а вибриссы – как у кошек и мышей.

Подозреваю, что маскировать вибриссы под усы Генералу нужно, чтобы никто не вздумал их исследовать и проводить всякие опыты. Если это и правда вибриссы, тогда понятно, отчего Генерал такой чудной и не похожий на других, – невозможно оставаться обыкновенным человеком, когда постоянно чувствуешь всякие странные штуки, ну, то есть всякие такие вибриссовые штуки.

Генерал любит поговорить – долго и много. Стоит хоть чуть-чуть дать слабину, как дедовы рассказы становятся всё подробней, длинней и запутанней, ведь он ужас сколько всего пережил, по крайней мере, по его словам. Я прихожу в гости к деду раз в неделю, такое у нас Эклерное Соглашение. И хотя потом голова у меня вся гудит и чуть не лопается, визиты к Генералу – как тарелка горячей похлёбки, в которой чего только не намешано.

Все его истории я знаю наизусть. Начинает он обычно с того, как в детстве шпионил за хомяками, а потом грабил их норы. Хомяки ведь суперзапасливы, они тоннами тащат к себе всё, что попадется, – семечки, орехи, горох и всякое такое. А Генерал и его родители были бедные, поэтому он грабил хомяков и менял у крестьян отобранные припасы на куриц. А потом потихоньку перешёл от ограбления грызунов к разведению кур. Они у Генерала великолепно себя чувствовали и замечательно размножались.

Я прямо вижу перед собой эту картину: дождь, ветер, вокруг слякоть и грязь, Генерал шагает по полям, в руке посох, за ним со всех ног несётся стая кур. Генералу примерно столько же лет, как мне сейчас. Он в зелёных холщовых штанах, умопомрачительной шляпе и с усами. Куры, понятное дело, завалили Генерала яйцами. И тогда он вместе со своим братом открыл блинную лавочку, они придумали собственный рецепт и стали печь такие вкусные блинчики с сыром, каких никто в округе сделать не мог.

Вокруг лавочки один расторопный предприниматель построил огромную фабрику, и тысячи рабочих стали есть блины, которые пекли дед с братом.