Удивительные сказки Единорога и шести бродяг

К этому моменту Райнер успел попасть под арест: после того, как вооружённый военнослужащий из миграционной службы три раза без комментариев направлял барабанщика от одного стола паспортного контроля к другому, естественно, лишь придираясь, утомлённый, в полнейшем замоте от перелёта и, к тому же, от недостатка никотина, крайне раздражённый музыкант взорвался и стал орать на чистом берлинском диалекте, начав толкаться. Через минуту ударник снова оказался в одиночестве в комнате для допросов, нашёл это в одинаковой степени захватывающим и устрашающим, и сделал фото с лозунгом «Я был здесь!» Немецкий гость «проявил неуважение», как выразился служака по поводу его действий, успокоив умы группы туристов суперкрутой фразой «Через десять минут я его выпущу». И когда человек в форме любезно улыбнулся немцам, Пимонте обзавёлся идеей: «Вы спокойно можете нагнать немного страху на нашего коллегу, пока мы ждём тут свой багаж!» Сказано - сделано: Служивые вернулись обратно в комнату допросов и разговаривали на английском с барабанщиком громким, глубоким голосом. Поскольку Райнер всегда был не в ладах с любыми иностранными языками, он беспомощно бормотал на берлинском и всё больше нервничал. Служакам, во всяком случае, было весело, равно как и подслушивающей под дверью своре, и через двадцать минут коллеги по группе с громким смехом встретили своего ударника. Вопрос «Ну что, Райнер? Мы были сегодня неуважительными?» стал тогда главной шуткой этого путешествия.

На следующий день путь прошёл через весь город к телевизионной станции Telehit, своего рода мексиканской версии MTV. Вся территория фирмы была битком набита огромными спутниками и параболическими отражателями, словно бы здесь сидели ЦРУ. Загадка этого технологического перезаполнения была быстро разрешена: Telehit транслировалась по всей Северной и Центральной Америке. Эту расфуфыренную важность можно было почувствовать и IN EXTREMO: В коридорах лихорадочно сновали модно одетые ведущие и типа крутые силуэты и, кроме того, значительно поглядывали вокруг. Естественно, у ребят были липкие прилизанные причёски, блестящие, словно бурлящие нефтяные платформы, в то время как девушки с TV жёстко косили под американских девиц - то бишь длинноногие, белокурее белой краски, и носили они, само собой, не распространённые по всей стране грубые джинсы стандартного размера XL с мешок для картофеля для, как правило, толстых мексиканских среднестатических женщин.

Пока группа начала саундчек перед своим телевизионным акустическим шоу и дала между тем парочку интервью, тур-менеджер Дирк и сценический техник исследовали окрестности. Сидя при этом в такси. Это был как минимум тридцатилетний Фольксваген «жучок», не имеющий переднего пассажирского сиденья. Оба туриста расположились на пассажирской стороне за водителем и сидели посреди хлама и вонючих мешков из Макдональдса. Водитель закрыл дверь пассажирского салона, потянув за веревку. Ремни безопасности попросту отсутствовали, как и пассажирское сиденье - для этой цели тоже служили веревки. На некоторых перекрёстках и углах улиц встречались охранники в униформе, все до одного в военизированных группировках были вооружены либо пистолетами-пулеметами, либо массивными дробовиками.

Когда эти двое из Германии прогуливалась по различным рынкам, между всякими фруктами, овощами и сувенирами они заметили непонятные лотки с нацистской символикой, которая продавались вместе с флагами разных государств, книгами всех мастей и футбольной формой. Какое представление о Германии сложилось в головах у мексиканцев?

Примерно в то же время Кай безбожно бранил рыночную конъюнктуру: «Universal Records в Мексике - ленивое стадо баранов!» В чём же дело? Как интервью, так и выступление по телику и кошмарная автограф-сессия, на которую стеклось где-то 400 поклонников, организованные Зульди, были лишь молча приняты к сведению звукозаписывающей компанией. «Ты летишь через полмира, чтобы играть здесь, а грёбаная звукозаписывающая компания не делает ни хрена!» - продолжает бушевать басист. Группа туристов так нигде и не смогла обнаружить плакаты, а в некоторых хорошо снабжённых музыкальных магазинах название IN EXTREMO слышали впервые. Странно, ведь, в конце концов, в Мексике продавалось около 8000 экземпляров Mein Rasend Herz в год.

Чтобы кое-как скрасить своё бездельничество, Universal Records отправила одного своего дельца, который пригласил затем прибывших из Германии на обед, чтобы в уютной ресторанной атмосфере немного разрядить обстановку. «Конечно, вы очень важные деятели для нас. Мы дадим вам полную свободу действий, но это, прежде всего, происходит за кулисами. Маркетинг и прочее». Бла-бла-бла, типичная шаблонная болтовня музыкального бизнеса. Недаром же две величайшие лжи в нём звучат так: «Ваш приоритет неоспорим» и «Чек на почте»...