Удивительные сказки Единорога и шести бродяг

На заключительной вечеринке члены группы, их гости и весь технический состав вновь всей честной празднующей компанией прошли через правила искусства оргий. Несколько гостей загорелось славной идеей - сделать новое оформление для гостиницы. Другая группа, в свою очередь, нашла очень забавное развлечение - натереть эротические резиновые игрушки защитным кремом от ревматизма и разложить в разных комнатах. По всему отелю тайные террористические организации кутили, организовывая какие-нибудь глупости. Пока ночной портье гостиницы вынужден был каждую минуту отвечать на звонки с жалобами о нарушении тишины, чокнутые празднующие снимали различные вывески и привинчивали их на стенах других коридоров. Стулья, кресла и столы оказались в лифте и на крыше, туфли поисчезали, телевизоры были свалены друг на друга, сигнализаторы дыма были заклеены пищевой плёнкой. На следующий день поступило огромное количество жалоб, а также претензии о возмещении убытков. А некоторым утомлённым от бессонной ночи тусовщикам пришлось страдать от странного раздражения кожи. «Мне теперь всех гостей успокаивать придётся», - кричал на Басти портье на следующее утро. – «Я лишь могу сказать, что IN EXTREMO - полное дерьмо».

Примечание на полях: менеджер группы Патрик Орт не признавал себя присутствовавшим на юбилейном фестивале своих протеже. Вскоре после этого септет прервал сотрудничество с господином, который также работал с Die Toten Hosen.

В конце июля 2010, сразу после выступления в Эрфурте, семёрка начала так называемое пред-производство нового альбома. Они накапливали идеи, сочиняли, писали тексты и записывали композиции и фрагменты песен. «К счастью, некоторые идеи были ранее зафиксированы в домашних студиях отдельных участников группы», - вспоминает Шпеки, который с самого начала не допускал сомнения, что, в отличие от предшественника, будет участвовать в создании. По окончании летних фестивалей Басти и Шпеки встретились в репетиционной и поменяли компьютерные звуки на игру на настоящих барабанах. Шпеки: «После этого все члены группы смогли разобраться с запутанной работой, отрепетировать, изменить, сократить, удлинить или переписать партии».

«Повсюду играют в скат,

Кто проиграл - тот тасует.

Сердце колотится, разум ограничен,

Одержим шикарным раскладом.

Пиковый валет, подлюга,

Кроет червовую даму.

Кто ходит пиковым валетом?

Кто снимает сливки?

Туз в рукаве, бубновый король,

Вы знаете: «...громкий, что собачий лай».

Да, свобода - вот, что мы любим.

Семь сердец-червей в руке,

Всегда держи их при себе.

Истинная свобода - вот, что мы любим.

Семь козырей в руке,

Мы - победители, мы очаровательны.

Да простят нам игру с наслаждением,

Наслаждение - смысл цыганской жизни.

Кто бы мог подумать,

Что бубновая дама - козырь.

Вниз штаны, хочу узреть,

Как карты будут вниз лететь.

Адам - каждый знает -

Припрятал червовую карту.

Под столом костей не спрячешь,

От грешка не отмоешься.

Козырь - это козырь, червы, крести, семёрка.

Вы знаете, что мы - великолепная семёрка!

Да, свобода - вот, что мы любим.

Семь сердец-червей в руке,

Всегда держи их при себе.

Истинная свобода для семерых,

Ничто не сравнится с нашей игрой,

Червы очень много значат для нас.

Да простят нам игру с наслаждением,

Наслаждение - смысл цыганской жизни.

Да, свобода - вот, что мы любим.

Семь сердец-червей в руке,

Всегда держи их при себе.

Истинная свобода - вот, что мы любим.

Семь козырей в руке,

Мы - победители, мы очаровательны.

Да простят нам игру с наслаждением,

Наслаждение - смысл цыганской жизни.»

(Zigeunerskat)

© Edition Extrem-Publishing, eine Edition des Regenmacher Musikverlags

Из огромного запаса песен группа отобрала 24 лучшие, из которых в течение недель систематически создавались новые песни. Не щадя целого вагона пива Будвайзер трудились потеющий ударник и находящийся по другую сторону стекла в студии, говорящий языком жестов и дико жестикулирующий гитарист. Действительно странное зрелище разворачивалось на пятом этаже репетиционного зала в центре Берлина. Флориан колотил по барабанам аки одержимый, пока Басти, жестикулируя, пытался сообщить ему, какая часть песни сейчас будет. Из-за своего ударного инструмента Шпеки вперил взгляд через стекло в помещение звукооператора, где сидел гитарист и изображал забавные телодвижения. Если это был проигрыш, то есть переход между двумя разными музыкальными темами (например, переход между строфой и рефреном), Басти складывал руки полукругом над головой - получался как бы мост.[73] Если дело шло к припеву, он высоко вскидывал кулаки, прямо как публика на концерте. На спокойных частях он прятался под столом, на двойных бас-барабанных партиях дико топотал ногами.