Удивительные события

Первая картина у меня удалась. Я не стал ее продавать Русскому музею, а повесил на пустую стену в комнате для гостей, улегся на диван, и стал любоваться ею, пока не уснул. Проснулся часа через два, и сразу подумал о планах украсить все свободные стены моими будущими гениальными картинами. Они все должны быть в роскошных золотых рамах.

Но золотые рамы были для меня чересчур дорогими, и не подходили к обоям. Пришлось от них отказаться, на – время, и заняться карандашами. В одном книгообмене я нашел книжку детских раскрасок – там были такие мистические картинки, которые так и тянуло раскрасить, поместить в рамку и повесить над диваном в этой же комнате. Этих картинок формата А4 в книге было около двадцати, и я отобрал из них только восемь. Для них надо было сначала изготовить рамы. Покупать готовые рамы было для меня расточительством: – у меня был целая бутылка смертельного клея, который я подобрал на какой-то помойке в лесу. Она стоила в магазине почти тысячу рублей, и я подумал о сказочно богатых садоводах, которые выкидывают деньги на ветер. Отец мне оставил в наследство целые связки деревянных реек. Я их склеил, обрезал лишнее, покрасил, покрыл лаком и получились скромные, симпатичные деревянные рамки серого цвета.

Пока они сохли в теплице, я потрудился над этими раскрасками цветными карандашами, а потом растер карандашную окраску до такой степени, что следов от грифеля не стало видно. Осталось все бумажные листы поместить в рамы и повесить на стену. Когда эти удивительные фантастические рисунки были размещены над диваном, получился целый фрагмент картинной галереи – у меня дома.

У самого окна остались два пустых места, и они ждали, когда я на них повешу следующие шедевры живописи. Доставать из-за шкафа мольберт, искать краску, а потом выдумывать сюжеты для новых картин, было мне лень, и я просто нашел наволочку от подушки, на одной стороне которой была изображена буровая вышка, вся в снегу, а на другой стороне купание веселого и зубастого гнедого коня в лаптях. Ножницами я вырезал из наволочки эти два готовых холста, и приколотил их гвоздями к деревянной раме. Получились две готовых картины. Я повесил их у окна, и получилось очень здорово.

В моей спальне висит картина с изображением девы Марии, с младенцем на руках. Картина написана неизвестным художником маслом. Я уже и не помню, где я ее раздобыл. Но она висит уже давно, и мне нравиться по утрам смотреть на нее.

Несколько лет назад мне довелось посетить музей современного искусства в Санкт-Петербурге. Если не считать скульптур Ван Гога, все картины музея я не стал бы выставлять в своем доме. Я повесил бы только талантливые и красивые работы – собственного производства. Для них у меня осталось несколько пустых холстов, акриловая краска, мольберт и кисти. Я научился искусству изготавливать рамы – для своих будущих картин. Осталось немногое – написать их. Через месяц, когда снег растает, на улице и в огороде станет грязно и сыро, тогда я и займусь живописью. Напишу пару-другую шедевров, и буду ими любоваться каждый вечер, перед сном, для того чтобы ночью снились кошмары.

Жимолость

Когда я работал на Северном Урале после первого курса института рабочим, впервые увидел жимолость – это были невысокие, по колено, кустики на старых вырубках. На них росли небольшие синевато черные удлиненные ягоды. Они были горьковаты на вкус, но рабочие начали ее тут же собирать, а вечером из этих ягод сварили компот. Он был фиолетового цвета, горький на вкус, но если в него добавить сахар, получался очень вкусный горьковатый напиток. Мне он сразу понравился, я пил его вечерами часто и много.

Потом этот кустарник встретился мне через год, когда работал в лесу под городом Верх-Нейвинск. Жимолость здесь было больше, чем на севере, и кусты ее были большими, почти два метров в высоту, с такими же вкусными ягодами. О них я вспомнил, когда мама посадила куст садовой жимолости на небольшом огороде, который был на месте участка, где планировался дом, но его так и не построили и соседи разделили этот пустой участок. На этом кусте вырастало немного очень крупных и сладко-горьковатых ягод, и мама их любила поесть.

Через несколько лет она бесплатно отдала этот маленький огород моей двоюродной сестре, и к жимолости стало ей трудно попадать – там уже хозяйничала сестра, вместе с мужем. Когда она захотела пересадить этот куст себе в огород, муж сестры не дал ей это сделать, утверждая, что этому кусту там хорошо, и иногда стал приносить ей чашку с ягодами. Через год он перестал их приносить, сказал, что куст засох.

Я решил посадить жимолость у себя в огороде и весной отправился под Верх-Нейвинск, в знакомые места,– туда, где видел много высоких кустов лесной жимолости. Но их там уже не было – они все засохли, и я просто не мог найти здоровых кустов. Пришлось отправиться домой и начать искать жимолость в своем лесу, когда я отправлялся на свои лесные прогулки.