Удмурт из Медельина

— Боюсь, что я не знаю как, мэм.

Она требовательно протянула руку.

— Тогда дайте свой.

— Боюсь, что не могу, мэм.

— Почему?

— Это мой телефон, разве я не имею права решать?

— Мне нужно позвонить.

Он пожал плечами.

Она вскочила с места, сунула ноги в туфли, вылетела на улицу. Рядом с домом стоял РейнджРовер.

— Дайте ключи. Или отвезите меня туда, где есть гребаный телефон.

— Боюсь, что не могу, мэм.

— Какого черта?!

Она решительно направилась в сторону дороги. Он скептически посмотрел на ее «копыта», сел в РейнжРовер и последовал за ней.

Хватило ее ненадолго — но больше чем предполагал. Выбившись из сил, она направилась к РейнджРоверу. Попыталась хлопнуть дверью — но там был доводчик…

— Кто вы такой? — решительно спросила она.

— Сейчас это обычно называют «гарант безопасности».

— Что это значит?

— Раньше говорили «телохранитель».

— Если вы телохранитель, вы обязаны мне подчиняться, так?

Он смотрел вперед, на дорогу.

— Нет, мэм.

— Но почему.

— Потому что платите мне не вы.

— А кто? Мистер Вилкинсон?

— Вы хорошо его знаете? Кто он?

Она замялась.

— Он показал… видео от отца.

— Вы уверены, что на видео был ваш отец?

— Конечно, это же видео!

Морис подумал — блажен, кто верует. Современные суперкомпьютеры способны делать видео с нуля — не изменять уже отснятое, а именно фабриковать ролики с нуля. Скоро, если надо будет, на экране воскресят хоть Джимми Хендрикса.

— Значит, вы меня охраняете?

— Верно, мэм.

— Но в Лондоне меня не отвезете.

— Истинная правда, мэм.

— Что ж, тогда поехали домой.

Он просёк — она что-то задумала, типично женское. И поймал себя на мысли, что впервые за долгое время ему это интересно.

— Странно.

…

— Кофе остыл…

— Кофе остаётся кофе, остыл он или нет. Мне приходилось пить и куда худший

— А этот какой?

— Понятия не имею. Тот, который в кофейном аппарате. Если вы любите какой-то определенный, скажите, его привезут.

Она без стеснения рассматривала его.

— Ты женат?

— Да.

— Врешь.

Он посмотрел на кисть руки.

— Если на мне нет кольца, это ничего не значит. Оперативные правила требуют снимать любые украшения на задании. Если ты попадешь в руки врага, он увидит кольцо или фотографии детей, — он сможет манипулировать этим, а семья окажется в опасности.

На самом деле он был в разводе. В Полку мало крепких семей. Как-то супруга его капитана выразилась предельно определенно: быть замужем за парнем из Полка — это все равно, что быть замужем за половиной человека. Нельзя было выразиться точнее — и хорошо, если это будет «половина». Чаще всего — намного меньше.

По крайней мере, у них обошлось без рукоприкладства и прочей грязи. И это было хорошо.

— Кто будет готовить?

— Могу я.

— А ты умеешь?

— Все что продается в Теско в замороженном виде.

Она рассмеялась.

— Давай, я. Покажи, где кухня.

…

Пока порученная его вниманию девица суетилась на кухне — он обошел дом, пытаясь определить слабые места дома и как их парировать в случае чего.

Дом был не так плох. Он был построен в старобританском стиле, в это значит, небольшие окна, ни в коем случае не витринные и грубая каменная, не кирпичная, кладка стен. Такие дома хороши летом — в них держится прохлада, и плохи зимой — их почти невозможно нормально прогреть. Поэтому, кстати, довольно смешно смотрятся современные исторические фильмы, где действие происходит зимой — все герои в таком случае должны играть в тяжелой, зимней одежде, которая не снималась даже в доме. Для обороны это едва не лучшее, что можно придумать, — даже пулемет вряд ли пробьет камень в старой кладке. Ветераны полка много говорили о troubles, событиях в Северной Ирландии. Там многие поля были огорожены каменными стенками по пояс — чтобы овцы не перепрыгнули. Террористы использовали их как укрытие при нападении на колонны и одиночные патрули на дороге — прекрасно подходило.

В доме было только две двери и один выход в то, что раньше было конюшней. Он оставил только один, два перекрыл, вбив по гвоздю и сделав примитивный запор.

На втором этаже он запер все комнаты кроме двух, и в одной поставил камеру, выведенную на дорогу и подключенную к смартфону.

Сделав импровизированный тайник в туалете, он оставил там Глок. Подумал — как бы эта барышня не нашла. Но решил рискнуть. Как-то раз привычка оставлять тайники спасла ему жизнь.

Выйдя из дома, он обошел его со всех сторон. Не так плохо — почти нет слабых мест. В доме можно держать оборону.

Он вернулся в дом. Из кухни приятно пахло.

— Что это? Что ты готовишь?

— Это называется плов.

Он немного попробовал. Неплохо, больше всего походит на бириани[19] с мясом.

— Эй! — она оттолкнула его. — Не лезь, жди пока приготовится.

— Хорошо, хорошо…

Он вдруг подумал, что даже ее имени не знает.

— Как тебя зовут?

— Катерина. Катя.

— Катя… — повторил он. Защемило сердце — так звали его мать…

— А тебя как зовут?

— Том, — сказал он и понял, что назвал ей свое имя, а не псевдоним.

— Что ж, Том, очень приятно. Ланч через двадцать минут. Пока подожди в гостиной, не мешай мне

…

Посуду пришлось мыть ему, но он не возражал.

Пересчитав ножи, он убедился, что одного не хватает. Молодец…