Уездный город С*** (СИ)

После этого разговора, когда все мысли по теме были аккуратно собраны и высказаны вслух, мужчине стало заметно легче. Не зря сыскари работают парами: верно в народе говорят, что одна голова хорошо, а две — лучше. Хотя бы даже вот так обсудить всё с посвящённым в тонкости человеком уже дорогого стоило, а Брамс ко всему прочему исключительно умела слушать. С одной стороны, довольно неожиданное качество человека, с большим трудом находящего общий язык с окружающими, а с другой — вполне закономерное. Ведь поручик говорил с ней не о поэзии, а о вещах логичных, материальных и при этом совершенно новых! Учиться же вещевичка всегда любила и умела.

— То есть вы полагаете, что это какой-то безумец? — задумчиво подытожила его рассказ Аэлита.

— Такие выводы может делать только специалист, — развёл руками Натан. — А к нему я ещё не добрался. Просто иной связи между этими бедняжками я пока не вижу, а совершил оба преступления явно один человек, слишком уж точное повторение всех обстоятельств. Конечно, нужно поговорить и с последней клиенткой швеи, и с мужем её сестры, и опросить соседей, насколько в этом семействе всё было ладно, и у подруг узнать, не появлялся ли в последнее время в окружении девушки кто-то совсем новый или не обижала ли она какого-нибудь сильного вещевика. Хотя чутьё и утверждает, что всё это — пустое и заниматься надо другим. Но рассказывайте теперь вы. Какие успехи?

— Мы всё-таки определили способ, которым стёрли умбру. Павел Трифонович взял паузу на размышления и уточнение некоторых тонкостей, обещал указать, где именно в нашем городе подобный метод применяется. А теперь мы пытаемся восстановить исходные, стёртые величины умбры и у нас есть неплохие шансы. Конечно, получится весьма примерно, но, думаю, и это нелишне, да?

— Совершенно точно. А что с сегодняшним телом? Вы не думали о той записи, которую получили? Ну, вам показалось, что там есть нечто знакомое, — напомнил Титов в ответ на озадаченный взгляд девушки.

— А-а, нет, ничего такого я не вспомнила. Может быть, просто почудилось, — легкомысленно пожала она плечами. — Натан Ильич, а вы теперь отсюда к психиатру, да?

— Наверное, да. А после — опрашивать знакомых Дёминой Елены Сергеевны, — не видя смысла что-то скрывать, ответил Титов.

— А можно мне с вами? — чуть смущённо попросила девушка.

— Куда именно?

— К психиатру, — пояснила она охотно. — Любопытно взглянуть, как всё там устроено. Потом-то всё равно в институт, у меня там и лекции, и расчёты надо продолжать… — тяжело вздохнула Брамс.

Поручик хотел было уверить девушку, что ничего интересного там нет, психиатры — обыкновенные люди, нимало не интереснее профессоров той же Федорки, но тут же рассердился на себя и припомнил принятое недавно решение.

— Буду рад вашей компании, — уверил он, и только после этого сам понял, насколько искренними были эти слова.

Общество чудаковатой вещевички действовало на него благотворно — и в части улучшения настроения, и в части прояснения рассудка. А психиатрический диспансер — это вполне приличное заведение, почти обыкновенная больница, и Титов не видел причин отказываться от компании Брамс. Да и в остальном, после совместного посещения борделя трудно придумать место, куда было бы тревожно вести эту боевитую особу. Разве что в какой-нибудь опиумный притон или кабак самого низкого пошиба, где имелся бы действительный повод для беспокойства за жизнь девушки, но нынешнее дело, к счастью, пока подобных мест не касалось.

— Аэлита Львовна, а можно немного личный вопрос, который давно меня занимает? Почему — Аэлита? Как так получилось? И что значит это имя в вашем случае? Тоже — «свет звезды» и что-то там про видения, как же оно было…

— Какие видения, господь с вами! — рассмеялась девушка. — Это от «аэролит», батюшка очень астрономией увлекался.

— А как же книга? — растерянно спросил Натан, с иронией признавая, что имя такое собеседнице очень подходит. Буквально в соответствии с присказкой «как вы лодку назовёте, так она и поплывёт».

— Алексей Николаевич жил по соседству, в юности они были довольно дружны с отцом. Он, наверное, и имя придумал, всё же отец совсем не литератор, — пожала плечами девушка, после чего обиженно нахмурилась: — Хотя мне теперь не верят, что меня вправду так зовут. Книга-то много шума наделала, особенно у нас в городе, автор же почти местный. Вот и думают все, что я намеренно себе такое имя взяла, из-за истории этой, и допытываются, как же меня на самом деле зовут. А я её даже не читала!

— И что, крестили так же?

Брамс выразительно махнула рукой.

— Ну как крестили, этого я не помню, а в книгу точно записали. Только отчего-то записали тридцать первым июня, — вздохнула она. — Вот и ничего смешного! — укорила поручика, хотя тот так заразительно расхохотался, что девушка не сумела удержаться от ответной улыбки.

— Простите, но это действительно замечательно. И очень вам подходит, — покачал головой Титов, разглядывая собеседницу и продолжая улыбаться.

— Что именно? — растерялась та.