Угадай кто

Эрен увидел в углу письма стрелочку и перевернул листок. С обратной стороны, сверху скрепкой было прикреплено фото.

Письмо выпало из рук потрясенного Эрена, и он отшатнулся, ударился спиной о штабель коробок, верхняя упала, а за ней и все остальные посыпались лавиной.

Морган оторвался от писем, которые были у него, и посмотрел на Эрена.

– В чем дело? – спросил он.

Но Эрен не слушал, он пытался осмыслить увиденное на фотографии. И постепенно все становилось на свои места. Все становилось ясно, впервые за долгое время. Впервые в жизни.

Такое же чувство охватило его и в тот день, в тот ужасный день, когда он обнаружил висящего мистера Джеффериса, – чувство, будто он что-то упустил, какую-то очень важную деталь. Он-то думал, что виноват уборщик. Он действительно так думал, не сомневался в том, что это уборщик. Но оказалось не так, совсем не так. Несколько месяцев он потратил на выслеживание не того человека.

Морган поднял письмо с фотографией и посветил на него фонариком. Он разинул рот, всегдашнее самодовольство слиняло с лица.

– Ух ты!.. – растерянно проговорил он. – Черт возьми, что это значит?

Он повернул фотографию к Эрену, и Эрен снова посмотрел на нее. Снимок сделан в парке, на берегу озера. Его мать улыбалась, такой счастливой ее Эрен никогда не видел. А рядышком стоял, обнимая ее за талию, тоже улыбающийся, мистер Джефферис.

Все так просто. Вот что, оказывается, он упустил. Иногда ты не замечаешь самых простых вещей. Он шагал домой и вдруг вспомнил, что забыл в классе тетрадку. Поэтому вернулся в школу, зашел в кабинет математики и увидел висящего под потолком мистера Джеффериса. Мисс Рейн отвела его в учительскую, где он сидел и долго плакал. А потом вошел отец. Отец сказал, что поджидал его в машине возле школы. Но отец ведь вовсе не должен был забирать его из школы. Эрен ходил домой пешком.

Трехзначное число «три-девять-один». Сундук его матери, в котором она спрятала свидетельства любви к мистеру Джефферису. Число на доске – ключ, который оставил мистер Джефферис. Эти цифры были его завещанием, последней волей – просьбой добиться справедливости.

Слезы покатились по щекам Эрена.

Морган смотрел на него, ничего не понимая.

– Эрен, что все это значит? – умоляющим голосом спросил он.

Эрен открыл рот, но из него вырвался грубый крик страдания. Все, оказывается, так просто. И так бесспорно.

– Я думаю, Мартин не убивал мистера Джеффериса, – всхлипывая, промычал он. – Это сделал мой отец.

– И все равно я ничего не понимаю, – сказал Морган.

Они все еще сидели на чердаке и молчали, пока Морган не нарушил тишину.

– Мой отец, – повторил Эрен совершенно бесстрастным голосом, словно отвечая на уроке в классе. – Мой отец убил мистера Джеффериса, понял?

– С чего ты взял?

– В тот день он был там. А не должен был. Вот что я упустил из виду. Новый уборщик тут ни при чем. Тут кто-то другой, кто не должен был там находиться. Мой отец.

– А ты не думаешь, что может быть и совсем другое объяснение? – спросил Морган, уставившись на фотографию, словно пытался найти в ней еще какую-то тайну, которой там не было.

– Моя мать была влюблена в мистера Джеффериса, и это его сундук. Вспомни код, Морган, код на доске.

– Посмотри-ка сюда, что бы это значило? – спросил Морган и показал ему письмо с фотографией.

«До встречи 24-го».

Но Эрен не нуждался в дополнительных подсказках. Он уже догадался. Он был неглупым мальчиком. Умнее, чем думали другие. И мистер Джефферис, и его отец, и мать, и даже Морган. Они все и не догадывались. Для него же сейчас все стало ясно как белый день. Теперь он не сомневался, что учителя убил отец, и эта уверенность нестерпимо жгла душу.

– Отец рассказывал мне, как все было. Она сказала, что должна поехать на конференцию в город. Я что-то припоминаю, помню, отец был тогда злой, они даже поссорились. Это было в воскресенье, двадцать четвертого декабря.

Эрен смотрел на друга, и сквозь слезы весь мир казался ему искореженным. И Эрен подумал, что теперь, наверное, он таким останется навсегда.

– Не на конференцию она собиралась. А на встречу с ним. И погибла. Ее сбила машина, когда она шла к нему.

Эрен вытер глаза и шмыгнул носом.

Морган еще раз посмотрел на фотографию.

– Но…

Неожиданно оживившись, Эрен собрал лежащие на полу бумажки. Побросал их в сундук и выхватил из рук Моргана письмо с фотографией. В последний раз посмотрел на улыбающиеся лица Джеффериса и матери и отправил снимок туда же.

Морган встал.

– Послушай, Эрен, я…

– Замолчи.

– Так он в самом деле это сделал?

– Там окно было широко раскрыто. В кабинете математики. Он легко мог выбраться, потихоньку пройти к машине и ждать.

– А почему полиция ни о чем не догадалась?

– Не знаю.

Собственный голос вызывал у него отвращение. Он был какой-то… поникший.

– Но ведь полиция обязана все знать?

– Не знаю. У них своя версия. Он был тяжелым человеком. С проблемами. Все говорило о том, что он покончил с собой.