Угодья Мальдорора

— Чтоб Лифшица сын курил — не верю.

— А ему и не требовалось курить. Достаточно того, что укуренным был его кореш. Померещилось чего-то, ткнул ножом, и все. Помнишь, в Безроднове мужик через два дома от нас жену топором зарубил? Тоже в состоянии аффекта, от водки, правда.

— Средневековье какое-то, — тихо произнесла мама.

— Так и есть. Ничего с тех пор не изменилось. Человечество не стало ни умнее, ни глупее, ни лучше, ни хуже. Есть ужасное, есть прекрасное. Вот, послушай. Лютневая музыка средних веков. Моя любимая пластинка. Шестнадцатый век, «Зеленые рукава», старинная шотландская баллада. Какая мелодия. Божественно. Мир сложился как он есть уже тогда — дальше только варианты.

Под звуки лютни я снова уснула и во сне увидела их. Лифшиц и Юлька Шишкова летали, как птицы, над лесом, над гаражами, огородами, высоковольткой, геологическим институтом…

Когда я вернулась в школу после болезни, на Сашкином месте рядом с Карпухиным сидел Борька Тунцов, переехавший с дальнего ряда по близорукости. Брешь затянулась. Класс гоготал как ни в чем не бывало. Десять негритят. Отряд не заметил потери бойца. Я переложила в другую руку вдруг ставший тяжелым портфель и прошла на свое место.

Далекий Ленинград

В старших классах я заболела Ленинградом. Откуда взялся этот вирус, каким вихрем занесло в мою голову эти образы, непонятно. То ли бабушкин набор открыток заворожил, то ли фильмов насмотрелась исторических… Оси проспектов, строгие линии улиц, парки, фонтаны, дворцы… Он звал, как мираж, неведомо почему.

Мне страстно хотелось туда попасть — но как это сделать, если я нахожусь в поселке Лесная Дорога и у меня никого в Питере нет?

По пятому каналу телевидения шла молодежная передача «Зебра», очень популярная — смотрела ее вся страна. Ведущие каждый раз призывали: пишите нам письма. Некоторые, самые интересные — или драматические, — они зачитывали с экрана.

Вот оно, решение, такое простое.

«Здравствуйте! Помогите мне, пожалуйста, найти друзей в Ленинграде. Мне пятнадцать лет, учусь в обычной сельской школе, люблю читать, занимаюсь музыкой. Очень хочется познакомиться с интересными людьми из вашего прекрасного города, в котором я никогда не была, но о котором много знаю».

Через месяц в почтовом ящике квартиры 44 дома № 2 поселка Лесная Дорога лежало письмо. Пухлый конверт без обратного адреса — то есть адрес был, но не дом и не улица, а какие-то цифры. Из Питера! — обрадовалась я. Но оказалось, нет.

«Привет, моя незнакомая подруга! Меня зовут Роман. Я нахожусь в колонии общего режима в забытом богом поселке Ныроб на Северном Урале. Мне здесь очень одиноко, я написал в «Зебру», и дали твой адрес. Тебе, конечно, интересно, кто я. Мне двадцать три, я из Свердловска. Учился в радиотехническом техникуме, потом служил в армии. Люблю спорт, особенно футбол. Раньше был капитаном команды.

Скоро освобождаюсь, осталось восемь с половиной месяцев. Очень хочется общаться с нормальными людьми. Не смотри, что я пишу из заключения, просто так получилось, что оказался не в то время и не в том месте.

Расскажи про себя, про друзей. У тебя, наверное, их много. Чем увлекаешься? Кем хочешь стать? Буду рад нашему знакомству и дружбе».

Что это?! А как же Ленинград? Я обалдела, однако взяла ручку, бумагу, конверт…