Угол падения

Елена Викторовна Завьялова сидела в кабинете Матвеева и упорно разглядывала осенний пейзаж за пыльным стеклом. Она находилась в состоянии оцепенения, когда окружающий мир становится похожим на картинку в телевизоре и все воспринимается как происходящее не с тобой, а с каким-то другим, нереальным персонажем. По комнате рядом с Леной ходил какой-то человек, говорил, садился, писал; незнакомая, сильно уставшая женщина что-то ему отвечала, все было серо и смертельно скучно.

– Какие отношения у вас с мужем сестры, Владимиром Заневским?

– Нормальные.

– Он ваш любовник?

– Нет.

– Кому принадлежит идея убийства ваших родителей и Александра Серебрякова?

– Кому вы звонили вчера ночью, когда пытались задержать в квартире сестру?

– Да, я звонила Володе, чтобы он приехал и забрал Александру, она явно сошла с ума. Только ненормальной женщине может прийти в голову подобный бред, что муж якобы покушается на ее жизнь и жизнь собственного сына.

– Следовательно, себя вы тоже к категории нормальных людей не относите, раз допустили убийство собственных родителей?

– Это была трагическая случайность. Я тут ни при чем.

– А про деньги, которые нашли в квартире Занев-ского, вы тоже первый раз слышите?

– Какие деньги?

– Тридцать тысяч долларов.

– Не знаю ни о каких деньгах.

– Неужели? А вот Антонова Светлана Анатольевна показала, что говорила вам об этой сумме, деньги ей в тот вечер вез Серебряков в качестве отступного.

– И где же эта Светлана Анатольевна? Пусть при мне все это скажет.

– Как вы, Елена Викторовна, уверены, в том, что ваш любовник убрал столь неприятную свидетельницу.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Хорошо, придется устроить вам очную ставку с Владимиром Заневским. Может, коллективно мы доберемся до истины.

– Устраивайте. Пожалуйста.

В соседнем кабинете так же упорно держал круговую оборону Заневский.

– Где вы были вечером двадцать девятого августа?

– Я заходил к сестре своей жены, как обычно, заносил ей работу. А что, в этом есть какое-то преступление?

– Во сколько вы ушли?

– В половине десятого. Лена может это подтвердить. Ее родителей еще не было дома.

– И вы с ними не встретились возле лифта?

– Нет, я никого не видел, спустился вниз и пошел к машине.

– А откуда у вас дома деньги, тридцать тысяч долларов, которые были у Серебрякова в тот вечер, когда его убили?

– Подбросили.

– Вместе с вашими отпечатками пальцев и следами крови?

– Должен же я был посмотреть, что в этом пакете?

– А почему не принесли пакет в милицию?

– Не успел.

– Когда вы его обнаружили?

– Вчера.

– К вам домой в последнее время посторонние люди заходили? Кто мог подбросить такую улику?

– Мало ли. Может, слесарь заходил или водопроводчик?

– Хорошо, мы возьмем показания у вашей жены. Где выбыли вечером седьмого сентября?

– Дома.

– А вчера вечером – тоже дома?

– Да.

– Елена Завьялова звонила вам около двадцати че– тырех часов, вы не подошли к телефону.

– Я спал.

– А то, что жены не было дома, вас не удивило?

– Нет. Мы поссорились, она вполне могла уйти к сестре.

– Светлана Антонова видела седьмого сентября вас выходящим из квартиры Елены Завьяловой в сопровождении Лилии Мильто. По телефону она сообщила мне об этом факте накануне своего исчезновения.

– Кто такая эта Антонова?

– Соседка Завьяловой.

– Пусть сама скажет. Вы что угодно можете на меня наговорить.

– Вы убили Светлану вчера вечером. Где спрятали тело?

– Что? Никого я не убивал!

– Зачем вы пытались взломать дверь в квартиру Натальи Михайловой, где пряталась от вас ваша жена, которая нашла спрятанные деньги и боялась, что ее вы тоже убьете?

– Она все выдумала. Саша детективов начиталась, вот и вообразила черт знает что. Придумала, будто я хочу ее убить.

– А разве не так было?

– Я просто хотел вернуть ее домой.

– Значит, вы отрицаете свою причастность к убийству пяти человек.

– Отрицаю. Я никого не убивал.

Спустя полчаса Матвеев и Леонидов подводили первые итоги допросов. Оба выглядели не лучшим образом, Павел Николаевич, вздыхая, рассматривал распухшую щеку Алексея и его запавшие глаза.

– Ну что, Леша, устал?

– Еще как!

– Молчат они. Что делать-то будем?

– Без Сашиных показаний не обойтись. Придется устраивать очную ставку ее и этих двух ублюдков.

– Как ты их.

– А как еще? Надо во что бы то ни стало сломать их круговую поруку. Пока они друг за друга цепляются, их не расколоть. Есть у меня одна мыслишка, гнилая, правда, но кто знает? Надо вечерком проверить. Ну и на Сашу я надеюсь. Она теперь главный свидетель.

– Думаешь, сможет все это выдержать после вчерашнего?

– Она добрый человек. Глядишь, еще и захочет простить родственничков. Но их надо непременно засадить, а по Заневскому вообще вышка плачет. Я постараюсь уговорить Александру, чтобы она дала показания.