Уготованная судьба

— Когда-то я была обычной старшеклассницей.

Его грудная клетка двигается при вздохе.

— Пойду, переоденусь.

— Куда ты, чёрт возьми, ходил?

Когда он пытается уйти, я держу его крепче, боясь отпустить. Смит вздыхает и поднимает меня. Я обвиваюсь вокруг мужчины, как чёртова обезьянка, и он несёт меня наверх. В спальне, захлопнув дверь пинком, Смит кладёт меня на не заправленную кровать и касается своим носом моего.

— Знаешь, как сильно я, бл*дь, люблю тебя?

Сиюминутный прилив влаги застилает мои глаза. Он никогда не говорил мне этого. Он показывал, но данные слова никогда не были произнесены.

— Да?

— Да, Мелли. Действительно люблю. И поскольку ты – моя забота, это значит, что я забочусь о тебе.

О, Боже.

— Что ты сделал?

— Не беспокойся об этом. В этом-то и весь смысл. Тебе не стоит беспокоиться, — он целует мои губы.

— Смит, — протест вырывается в виде стона, потому что он скользит рукой по моей рубашке.

— Мелли, — дразнит он.

— Тебе не удастся отвлечь меня своими сексуальными движениями.

Он усмехается и делает что-то своим ртом на моей шее, отчего мои слова теряют своё значение.

Моё парение в воздухе заканчивается тем, что я седлаю его, и он подтягивает нас к изголовью кровати, где наши лица оказываются на одном уровне. Когда Смит толкает меня на себя, я двигаюсь, чтобы получить трение, которое, по всей видимости, искала. Он продолжает двигать своими руками по мне. Спускаясь по моим ногам, он сжимает мои бёдра, затем, едва касаясь, возвращается, чтобы подразнить мою грудь. Смит даже обхватывает мои ягодицы на мгновение, тем самым отвлекая меня, когда губами втягивает мой сосок через тонкий хлопок его футболки, которую я набросила на себя с утра.

Я двигаюсь на нём из стороны в сторону, вверх и вниз, наше дыхание сбивается.

— Смит, — шепчу я ему на ухо. Он делает меня слишком слабой, чтобы даже держать себя в руках.

— Да, — бормочет он.

— Это так приятно.

— Знаю.

— Очень приятно.

— Хочешь, сделаю так, чтобы стало ещё лучше?

— Не думаю, что это возможно.

Он поднимает меня с колен, и я хнычу в знак протеста.

— Одну секунду, — когда Смит тянется к пуговице на поясе своих джинсов, я втягиваю воздух. — Не слишком быстро, правда, детка?

— Правда.

Смит снимает их и сдвигает пояс моих брюк вниз. Я доверяю ему, поэтому неловко снимаю эластичные штаны для йоги. Как только они исчезают, он притягивает меня назад, и, обхватывая руками мои бёдра, перемещает меня вперёд-назад.

— Ого, ничего себе, — я сижу на нём и сохраняю равновесие, сжимая пальцами его плечи.

Его рот слегка приоткрыт, но Смит ухитряется улыбнуться.

— Я же говорил.

— Ты такой твердый.

Смит хмыкает и толкается вверх. Я кладу руки на его запястья и наблюдаю, как мужчина маневрирует моим телом, используя меня для собственного удовлетворения, но всё же отдавая то же самое. Кончик его члена выглядывает наружу, и я издаю стон от одного его вида. Убрав одну руку с его руки, я использую свой указательный палец, чтобы выводить маленькие кружочки на покрасневшей головке.

— Ты так чертовски красива, Мелли, — голос Смита практически пропитан похотью и нуждой.

Я отталкиваюсь от него, и он закрывает глаза. Он не видит, как я снимаю свои насквозь промокшие трусики, и когда тянусь к его поясу, его глаза открываются.

— Что ты делаешь?

— Я хочу сделать это вот так.

Я снова седлаю его, и когда моя киска встречается с его членом, страсть между нами воспламеняется.

— Проклятье. Твоя киска такая горячая и влажная, детка.

— Знаю. Для тебя.

— Чёрт. Объезди меня, Мелли.

Я двигаюсь вверх-вниз, медленно и нежно, дразня его, как он делал со мной. Мышцы его челюсти напряжены. Ему тоже это не нравится?

— Хочу, чтобы тебе это тоже нравилось.

— Чёрт, женщина. Мне нравится это. Чувствуешь, каким твёрдым ты меня делаешь?

Я сжимаю губы и робко опускаюсь на головку его члена, затем приподнимаюсь и наклоняюсь вперёд под углом так, что он оказывается прямо у моего входа. Я такая мокрая, что Смит едва не выскальзывает, но я смещаюсь и снова слегка опускаюсь.

— Что ты делаешь, Мелли?

— Я не знаю.

— Хочешь, чтобы он был внутри, детка, или ты просто хочешь поиграть?

— Не знаю.

«Боже, что я вообще делаю?»

— Тогда это значит «нет», солнышко.

Смит отстраняется, и я хватаю его в знак протеста. Я так близко, и мне так хорошо, не хочу, чтобы он уходил.

— Позволь я покажу тебе кое-что. Если тебе не понравится, мы можем сделать это по-другому, хорошо?

Я киваю, и он осторожно переворачивает меня, прежде чем сесть на пятки и подтянуть меня ближе, таким образом, что я оказываюсь прямо между его ног.

— Тебе понравилось вот здесь?

Он чуть толкает головку внутрь, и я закатываю глаза от удовольствия.

— Д-да.

— Мне тоже. Ты такая тугая. Такая горячая. Такая чертовски мокрая.

Смит вытаскивает свой член, и я хнычу. Но потом он вводит его снова. И делает это снова. И снова. Когда я извиваюсь, он скользит своей бархатистой твёрдой плотью по моей щёлочке, а затем постукивает им по моему клитору. Я вскрикиваю. Поэтому он делает это снова.

— О, Боже мой.

Думаю, ему нравится мучить меня.