Угреша. Страницы истории

Произведения Бочкова, написанные в 1820–х годах, действительно не свободны от влияния этого литератора, которого Алексей Поликарпович ценил очень высоко. Андрей Андреевич Ивановский, будучи делопроизводителем следственной комиссии по делу декабристов, тайно выкрал из III отделения произведения и письма Бестужева и познакомил с ними Бочкова. «Письма Бестужева, мой любезнейший друг, я читал почти со слезами, – писал Бочков Ивановскому 30 октября 1826 года. – Мысль, что он погиб для нас и что эта потеря нескоро вознаградится, убивала меня. Его заслуги важны для нашей словесности. До него наши молодые поэты были в каком – то разделении. … Бестужев первый привел их к одному алтарю, показал им благороднейшую цель: славу России, – и средство: пламенную любовь к родине и знание старины»³. «Повести Бестужева – удивленье и загляденье», – писал он в другом письме⁴. Свои произведения он ценил гораздо ниже бестужевских, судил их строже критиков и в ноябре 1826 года писал: «Мою и глажу теперь мое старое белье, именно повесть, которую выпросил у меня из ревельской котомки бедняк Измайлов… Пускай и моя черствая корка лежит в его нищенской суме»⁵. «Повесть моя, грех моих ради, выпрошенная Измайловым, теперь показалась мне противу бестужевских, как сморчок противу высокого подсолнечника… Постараюсь перекроить ее a la Karamsine. Тем хороша, что коротенька!»⁶. Речь в письме идет о повести «Красный яхонт».

С.М. Воробьев Сипорские ворота в Ревеле. 1838 г.

На наш взгляд, «рыцарские» произведения Бочкова нельзя назвать подражательством Бестужеву – Марлинскому в прямом смысле слова. В них явно проступает творческая индивидуальность автора. Его оригинальный слог отличается от бестужевского, несколько тяжеловесного и «кудрявого», большим изяществом и простотой, отчего легче воспринимается современным читателем. Повести Бочкова лаконичны, построены в форме пересказа преданий, услышанных автором во время путешествий по Эстляндии. В «Монастыре святой Бригитты» значительное место занимают поэтические описания развалин монастыря, взорванного русскими в XVI веке, и видов его окрестностей:

«Налево море: его пенистые волны разбиваются о гранитные обломки, коими усеян здешний берег; Ревель с красноглавыми башнями и высокими шпицами, серый и туманный, когда за него садится солнце; светлый и разнообразный, когда светило дня блестит на востоке; Олаевская колокольня, и по разрушении своем огромная, стоит на краю, как грозный страж города. Ближе гавань с павильоном, мачты кораблей. Когда вечер тих и ясен, когда море спит и ни одна струйка не шелохнется, тогда вся эта картина отражается в зеркале вод. В бурную и ненастную погоду отмель, простирающаяся на большое расстояние, около берегов покрывается белыми кипящими валами; ветер гонит низко несущиеся облака и рвет их на полете; дугообразные крылья чаек и паруса отдаленных судов белеются на серых тучах. Мелкие челны рыбаков кучкою, как муравьи, колышутся. … Когда вечером едешь по дороге петербургской, монастырь кажется лежащим в овраге у самого берега и чернеется на светлом небоскло-не; тогда сквозь его боковые окна блестит море, освещенное последними лучами заходящего солнца, а фронтон представляется пирамидою, убранною огоньками. Во внутренности нет ничего достойного любопытства: пол зарос травою, сводов нет, кроме голубого небесного»⁷.

Основной сюжет повести составляет местная легенда: юная прекрасная Маргарита, сестра барона Олафа Рининга, любит бедного благородного рыцаря Вальдемара, сына вассала барона. Барон хочет разлучить влюбленных, но они во время его отъезда на охоту находят покровительство у аббата монастыря св. Бригитты, на владения которого покушается барон. Аббат венчает Маргариту и Вальдемара, но потом выдает их под рыцарское слово барона Рининга пощадить молодых и уступить обители спорные земли. Развязка повести трагична, как у Шекспира: по приказу Рининга его вассалы бросают Маргариту со стены крепости, стоящей на высоком утесе: «Какая – то совершенно непостижимая сила толкнула барона к парапету; он наклонился взглянуть, и здесь ад готовил для него потеху. Он встретился с последним взором своей сестры, устремленным в небо. … Что – то зазвенело, и Вальдемар, вырвавшись из рук палачей, ринулся через зубцы [стены] за своею супругою; цепи его забренчали по камням, и кровь обагрила утес»⁸.