Угрюмый роман (ЛП)

— Кто-то? Нет. Нет. Кто бы мог быть здесь? — Уж точно не дородный миллиардер, который только что признался, что не может перестать думать обо мне.

Я бы таяла, улыбалась и целовала Даррела прямо сейчас, если бы здесь не было мамы, заставляющей меня бояться за свою жизнь каждый раз, когда она переводит взгляд на диван. Он такой огромный мужчина, что я вижу его спину. Разве его отец не служил в армии? Он должен уметь держать доску получше.

— Санни, на что ты все время смотришь? — Мама поворачивает голову в сторону дивана.

— Ах! Мама! — Я делаю шаг вперед и хватаю ее за лицо.

Она подпрыгивает, как будто я ее растерзала. — Почему ты кричишь, Сунита?

— Я не кричу. Я просто, — я давлюсь смехом, — так рада тебя видеть. Ты никогда не навещаешь меня.

— Я могу сказать тебе то же самое. Знаешь, поезд идет в обоих направлениях.

— Ты права. Ты всегда права, мам. — Мой взгляд снова устремляется к Даррелу. — Как насчет того, чтобы мы с тобой сходили в мое любимое место для позднего завтрака, а? Мы можем поболтать за жареными домкратами.

— Я готовлю жаркое лучше, чем они. — Мама хмыкает.

Она права, но я не могу пригласить ее прямо сейчас в квартиру. — В меню у них много других блюд карибской кухни. У них есть джонни кейкс, белизские тако и мясные пироги. Ты же знаешь, что любишь мясные пироги, мама. И здесь трудно найти приличное заведение, где готовят мясные пироги. — Я отхожу немного в сторону, мои пальцы впиваются в ее плечо, когда я разворачиваю ее. — Ты можешь взять столько, сколько захочешь.

— Я уже позавтракала. — Она убирает мою руку со своего плеча.

— Тогда…. Тогда, — восклицаю я. — Десерт!

— Что? — Она морщит нос и опускает брови.

— Мне вдруг захотелось чего-нибудь сладкого. — Я потираю живот. — Как насчет того, чтобы сходить в кафе за булочками с джемом?

— Сунита, не думай, что сможешь отвлечь меня едой. Я проделала весь этот путь только по одной причине — снова свести тебя с Габором.

Даррел издает недовольный звук.

Мамина голова поворачивается в его сторону.

Я прижимаю кулак ко рту и начинаю кашлять, как будто у меня неизлечимая болезнь. Прижимая руку к животу, я качаю головой. — Прости, мам. Я просто плохо себя чувствую.

— Сунита, — говорит она низким, твердым голосом. — Что происходит? Почему ты так странно себя ведешь?

— Мама, я в порядке. Я просто больше не хочу говорить о браках по договоренности.

У мамы отвисает челюсть, как будто она лично оскорблена. Ее голос похож на разочарованный визг: — Я не устраиваю брак. У тебя есть выбор — жениться или нет. Что я делаю, так это устраиваю свидание, поскольку ты, похоже, не слишком заинтересована в том, чтобы взять под контроль свою личную жизнь.

Даррел высовывает голову из-за угла стула. Его глаза встречаются с моими сколько мне еще здесь оставаться?

Возвращайся. Каждое безмолвное указание я подчеркиваю взмахом руки. Затем я замечаю, что мама наблюдает за мной, и поднимаю руку, чтобы обмахнуть лицо. — Ух ты. Здесь жарко, правда?

— Сунита, — маме приходится слегка приподняться на цыпочки, чтобы схватить меня за плечо, поэтому я сгибаю колени, чтобы ей было удобнее, — ты не становишься моложе. Скоро тебе исполнится тридцать, и ни один мужчина майя не захочет тебя. Женщины, которые предпочитают карьеру семье, как правило, сожалеют об этом. Я не хочу этого для тебя.

Я тяжело вздыхаю. — Мама, у многих женщин позже есть карьера и семья. Когда ты становишься старше, ты становишься более зрелым и больше узнаешь о себе, о своей ценности и о том, как ты хочешь, чтобы к тебе относились. Я хочу кого-то, кто… — Я жестикулирую руками: — поддерживает меня, но не боится бросить мне вызов. Я хочу кого-то, кто выберет меня, даже если я не такая, шумная и иногда немного сумасшедшая. Мне нужен кто-то, кто позаботится о двух маленьких мальчиках, потому что им нужен дом, и он дал обещание.

— Что? Дети? Нет, нет, нет. Тебе не нужен мужчина, у которого есть дети, Сунита. Зачем ему заводить детей от другой женщины и ожидать, что ты будешь заботиться о них? Это может быть нормально для Кении, но не для тебя.

— Мама.

— Я устала. — Ее ресницы трепещут. — Устала от твоих аргументов и оправданий. До сих пор ты не назвала мне ни одной веской причины для отказа Габору. Теперь я убедилась, что это ваши прозападные идеи прогнали его прочь. Я собираюсь починить… аааа!

Мамин вопль ужаса застает меня врасплох, и я чуть не выпрыгиваю из собственной кожи. Она запускает пальцы в сумочку. — Сунита, — ее голос понижается почти до шепота, — не пугайся. — Мама придвигается ближе ко мне. Грубая ткань ее юбки вызывает зуд у меня на коже. — Но я думаю, что в доме с нами кто-то есть.

Если мое сердце еще сильнее ударит по ребрам, то что-нибудь треснет. Я хватаю маму за руку. — Ты, должно быть, неправильно поняла.

— Я не делала этого, — шипит она. Не отрывая глаз от спинки стула, мама шепчет: — Сунита, позвони в 9-1-1.

Я удерживаю ее. — Мам, там ничего нет…

Она снова стряхивает меня. — Сделай это.

Я достаю свой телефон. Я не просто паникую прямо сейчас. Я полностью схожу с ума.